Темнота беззвездная. Местность захолустная.
Осень, осень поздняя. Песня, песня грустная…
Вдруг невстрой залаяла собачонка шалая,
и, нарушив правила, стих начну с начала я.

Тучи кособокие. Грязь непроходимая.
Домики убогие. Грусть-тоска озимая.
Солнышко не ведает о своем присутствии.
За рассветом следует скорбное бесчувствие.
Нам, исчадьям города, нет благословения,
и тем паче дорого каждое мгновение.

Дом – где человечьего больше чем звериного.
Утром, днем и вечером в сапогах резиновых
я к народу русскому приобщаюсь истово:
чаю – со старушками, водку с трактористами.
Просят: “Доктор, выручи, опохмел не выдашь ли?
Всех от смерти вылечил, а от жизни – фигушки…»
От рассвета скверного удавиться хочется.
Этот стих, наверное, никогда не кончится.

За окошком музыка: ветра завывание.
Прихвативши Тузика, еду за дровами я.
Тучи кособокие. Грусть-тоска озимая.
Домики убогие. Женщина любимая.

Довод есть серьезнейший,
чтобы зря не мучиться:
от тоски сегодняшней
завтра не улучшится.
Не ропщу нисколько я:
жизнь такая краткая,
что и участь горькая
кажется нам сладкою