Дочери

КРАСНАЯ ТЕТРАДЬ

1.

Уже давно темно в окошке,
Уже уснули даже кошки,
А ты опять не хочешь спать
И просишь сказку рассказать.

Какой предлог, игра какая!
Ты слушаешь, я вспоминаю.
И я клянусь, пока не спишь,
Я буду петь тебе, малыш.

Но так и знай, пустого места
Я не оставлю - станет тесно
Словам моим в тугой строке,
Как ножке в старом башмаке!

Ах, как ты выросла за лето!
На десять сантиметров где-то.

Не будет также общих мест,
Пока тебе не надоест
И новизна, пока не тронет
Ресницы ласковой ладонью
Беспечный сон, и ты зевнешь,
И - чудо полночи - заснешь.

2.

...Итак она звалась... а впрочем,
Пора поставить многоточье,
Цветные вызвать облака
И перерезать ямбу горло,
И в это сопло, в этот жернов
Спустить синкопу с поводка.

Пока
Я помню ясно это время
Неровное и не со всеми, -
Сидишь за книгой в уголке,
Или, валяясь на кровати,

Мечтаешь, как бы было кстати
Жить сверху вниз, на потолке!

Потом - звонок, и "здрасте" хором,
И в коридоре пахнет хлором,
И яблоко в портфеле спит

Пиит
какой-то, червячок советский
В учебнике свернулся детском
И я забыла все слова,
И мне хотели ставить "два"

Но пожалели.
В перемену
Я шла смотреть в окно, на сцену
Бессмертную, словно пейзаж
Декабрьский Брейгеля Второго :

Снег, бархат ельника густого,
Глазурь катка и поезд наш.

...Все девочки носили платья
Тоскливые, в тугом объятье
Дурного фартука, но мне
Тот перехлест сжимает сердце -

Увы, мне никуда не деться
Из тех альбомов по весне

(Выстраивали класс пред школой,
Фотограф приходил веселый).

Да, эти платьица снимали
На час, лишь для игры в спортзале,
Где самый воздух был как лед,

Их цвет, глухой и малохольный
Напомнил мне о том , что больно,
И до сих пор он отдает

Дешевым горьким шоколадом,
Овсяным кофе, зимним садом
И пьяной вишней на губах,

И жжет глаза на этом фоне
Лоскут кармина в пол-ладони
И белый воротник взапах.

Затем...
Я вытянулась.
Падал август
Шарами золотыми.
Нравлюсь?
Не нравлюсь ? -
Повторить сто раз .

Натерла первые мозоли
(Каблук высок!) Мне прокололи
Две дырки в мочках, под aлмаз.

Но в ювелирном магазине
В алмазе (и в аквамарине!)
Не разбирались, оттого
Что просто не было его.

Но были камни Мопассана.
И я надела их, изьяна
В том никакого не найдя.

Переменилось время года,
Растаяла зима у входа
Впервые душу бередя

В лиловых сумерках сквозила
Одна звезда. И страшно было
Понять неповторимость дня,

И настежь дверь, и пахла медным
Ключом ладонь, и демон бледный
Движеньем век разил меня.

3.

Река раздулась и опала,
И лето милое настало:
Ты предоставлен сам себе,

Ты спать ложишься на балконе,
Ты смотришь на свои ладони -
А ровно ль загорели две?

С тобой, тобой и только ради
Тебя живут твои тетради,
Ты мысли глупые свои

Рифмуешь, возишься с хореем,
И солнце позвоночник греет,
И вьется радугой внутри,
Под веком...
Облака приходят

К полудню. И на эпизоде
Грозы одной остановлю
Я музу резвую мою.



БЕЖЕВАЯ ТЕТРАДЬ

4.

...На луга волной набегает жара.
Лепет тополя. Хоботок комара
На твоей крылатой, смуглой, юной икре -
Сон, меня преследующий в феврале.

Душно так, что скучно. Хочется пить.
Хочется твою голову положить
На колени, с плеч отряхнуть песок,
Быть от высшей нежности на волосок.

Да!
Удар грома в берег другой.
Пусть нас ждут дома -
Мы - не домой!
Старый лифт
мокрым
мелом пропах.

И потом,
видишь,
небо в слезах
Наклонилось к нашему чердаку...
Оп! Идет кто-то... Будь на чеку,

Спрячь от всех этот
День, этот час.

О, мое лето!
Все в первый раз

Эти "навеки"
И "навсегда"...

...Пахнет медом вода.

Белый блик кувшинки в черном стекле.
Лепет тополя и комар на икре.
Нету совести, прошлого тоже нет,
Все дозволено в эти шестнадцать лет,

Все распахнуто, даже Шекспир открыт
На средине!
Будет комар убит
Через мгновенье.
Дернется стрекоза
С чертополоха.
Прошла гроза.

5.

...Если не скажу про танцульки - совру.
Как люблю их пеструю мишуру,

Как наивны красные эти губы!
Барабаны рвутся куда-то грубо,

Но сильней басов в уши бьют слова
Слабоумной песенки - дважды два,

Ты ушел, любовь у тебя другая...-
Но увы, мы танец не выбираем,

Вот он, медленный!..
...Я прошу руки
У тебя, чтоб твоей щеки, -

Да, и только! -
- Щекой коснуться.
Ночь бледна,
Фонари смеются.

6.

Я знала наизусть ступени.
Их было пять. Вот совпаденье,
И номер дома - тоже пять.

И квинта этой странной гаммы,
И мятный холод бубльгама,
И тот сентябрь со мной опять.

Я струны жала на гитаре,
На левой пальцы распухали,
Но раз в три дня, за эту боль

Нас милостиво оставляли
На два часа в прохладной зале
Помузицировать - изволь!

И мы играли, что хотели!
Мы находили, как умели,
Мазок волшебного в простом.

Шесть человек, и девяносто
Годов на шестерых. Все просто,
Все просто и смешно притом.

7.

...Падал,
Падал,
Падал снег.
Словно небо стало ниже.
Мы отправились на лыжах
В непродуманный побег.

Из обычных воскресений -
Дрема, пирожки с вареньем,
Фильм дурацкий и журнал,

В эту даль, за эти сосны
Шестеро, плюс трое взрослых...
И за мною ты шагал.

Мы пересекли реку,
Мы спустились к перелеску
Бросил ты снежок в отместку
(Я смеялась - ты упал!)

Голова кружилась от
Перпендикулярных линий :
Горизонт, стальной и сильный,
И лыжня наоборот!

Если спросят там меня,
Что всего свежей на свете,
Что всего сильнее светит
В памяти и на земле
Я отвечу - это снег,

Нет, не первый и не ранний -
Снег за речкой под Казанью
В уходящем феврале.

8.

За дверью - призрачной, стеклянной
Другие начинались страны,
Едва переступив порог

Я чувствовала запах мира -
Всех берегов, всего эфира,
И всех веков, и всех дорог.

В силке из ДСП и стали
Роскошные моря дремали,
Покорно выстроившись в ряд

По алфавиту. Если все же
Ты растерялся в них, похожих, -
В каталоге горит маяк.

Я как-то набрела случайно
На "Д". Ты, слиток цвета чайной
Заварки - вылезай, не бойсь!

Ах, я не знала, что открою!
Из бездны вылянула Троя,
На свете оказался Джойс.

Запели в городе сирены
И шла по улице Елена,
Войной играя на весу...

Без запятых твой гений проще,
Ругаться может как извозчик
И ковыряется в носу!

...О, сколько этих незабвенных
Галактик, по моей вселенной
Разбросанных, открыла я!

Вы быть хотите надо всеми,
Пространство покорить и время?
Вам надо тайну бытия?

Тогда найдите дверь такую,
Стеклянную и золотую,
Волшебную, как зеркала

Под Рождество. Зайдите смело -
Библиотека пустотела
В субботу зимнюю с утра.

9.

Знаю, что так
Больше не будет.
Дни мои, будни,
Старый пятак.

Даже на чай
Их не прибавишь.
Разве оставишь -
Там, невзначай,

В теплой воде,
В старом фонтане,
В мокром кармане
Памяти, где

Все через пень,
Через колоду,
Муки Экзода,
Юности тень!

Я ничего
Не понимала,
Я целовала
Лишь оттотго,

Лишь потому,
Что скоро осень -
Так, как Иосиф
Пел через тьму.

Как я могла.
Что ты наделал.
Я плохо спела.
В сердце пчела.

В небе идет
Звездная жатва,
Бойня, и клятва
Облако жжет.

Совесть, игла
Шьет неумело.
Что ты наделал.
Как я могла.


СИНЯЯ ТЕТРАДЬ

10.

Мне исполнилось шестнадцать.
Я училась целоваться.
Я, казалось, все могла.
Вышла смерть из-за угла.

Помню йода запах едкий,
Шприц, клеенку на кушетке.
Задержи дыханье... Ба,
Вот она вошла, судьба -

Медленно, легко, без стука,
Просто болью, в грудь и в руку, -
Губы сохнут на ветру.
Кто сказал, что я умру ?

Боже, боже, не вчера ли
Как мы заболеть мечтали,
Чтобы утром не решать
Геометрию опять!

Как мы ели снег веселый
В тихом сквере - там, за школой,
Чтоб миндалины скорей
Стали ярче и красней!

В коридор больничный,звонкий
Я вошла смешным ребенком,
Вышла... не видать во мгле.
Но боюсь, что на земле
Стало больше в ту минуту
Взрослых женщин, в снег обутых.

Врач меня повсюду трогал.
Хватит, хватит ради Бога!
Мял ручищей так и сяк.
До сих пор горит синяк.

...Дальше все неинтересно.
После теста я воскресла.
Смерть поджала рот сухой
И ушла в тупик глухой.

Закружилась голова.
Кто шепнул, что я жива?

И с тех пор зарю любую
Я встречаю - "Аллилуйя!"
Я уверена - прости,
Можно все перенести,

Ностальгию, страсть, разлуку,
Бедность и любую муку
Совести, и ужас дня
Где разлюбишь ты меня,

Все - легко, все переносно!
Дайте зиму мне и весны,
Дайте мне чуть-чуть ума -
Остальное я сама.

Только не людское горе
Там, на бланке, в коридоре,
Только не халат врача
Ангела и палача,

Шепчущего поутру
Что я вовсе не умру.

11.

В глаза ударит варежкой темнота.
Потом троллейбус ты увидишь с моста.
Простоволосый город, хмурый с утра.
И рельсы спутаны.
Вокзал.
Пора.

Я пью твой воздух, сладкую твою хмарь,
Ту взвесь сирени, газа, смолы, дерьма,
Ту смесь! Моя свобода, моя тюрьма,
Моя Москва,
лишающая ума
В июньский вечер.

Клетчатый твой пиджак
На спинке стула, ульем гудит кабак
И я хочу обнять тебя просто так.

И просто так заплакать. Антракт.

Я мокла в ее дожде с головы до пят.
Меня топили - так, как топят котят -
Ее архангелы: в улицах, площадях,
В Больших и Малых, в кольцах и тупиках.

Я утонула в ней, я очнулась в ней
Русалкой, как писал один чародей.
В ее прудах рвала одолень-траву.
Ее черемуху замечала во рву.

В овраге, на изломе апреля, да.

И штамп ее сиреневый навсегда
Отметил год и месяц, страну и ночь,
Когда ты родилась, дочь.

12.

Не помню дня, когда впервые
Я поняла, что есть другие.
Что иногда - какой был шок! -

Попытки этой толстой дуры,
Посредственной литературы
Надеть хрустальный башмачок
Бывают донельзя удачны!

И вот уж сделан снимок смачный
И автор объясняет дар,
Который вызвал гонорар.

И я, в горсти сжимая десять
Других имен, не смела взвесить
Даже примерно их талант

На этих абсолютно точных
Весах истории бессрочной -
Там каждый был, как бриллиант,

И каждый, каждый жил иначе!
Без интервью, без передачи
Вечерней о своей судьбе,

Без крупной премии под осень,
Без предложений : "Очень просим..."
Вы представляете себе?..

О да, конечно, есть титаны -
Малюют, пишут, пьют стаканом
Хороший джин за свой успех,

Звонят и просят, рвут и клеят, -
Что есть то есть! Но мне милее...
Да нет, мне просто жальче тех,

Кто растворился так бесследно,
В столе оставив свой победный,
Свой остепительный шедевр.

А знать о том никто не знает,
И пыль музея золотая
Ложится не на эту стаю
Тетрадей, а на битый севр.

13.

Цветок в ладонях ветра - крокус.
Послушай-ка, я знаю фокус.
И я сейчас дерзну - прости! -
Тебя в меня перевести.

Мне Бог позволил скипетр мира
Держать в руках. Я говорила
На лучших языках земли!
О, если бы перевели

Мое вчера, мое сегодня,
Мой ямб в шампанском новогоднем
На эти языки потом!
Послушай-ка, мы не умрем.

Жизнь - это перевод подстрочный
Другого текста, если хочешь -
Божественного языка.
Пока пишу, дышу, пока

Кормлю ребенка, вижу птицу,
Целую, верю, жду, дрожу -
Смотри, страницу за страницей
Я дивный текст перевожу.

Еще я знаю, так бывает,
Что временами совпадает
Строка небесная с земной.
Послушай, так сейчас со мной.

Чтобы понять тебя, мне надо
Весь плагиат и ляпсус ада
Забыть, захлопнуть словари
И увидать, что рай внутри
Сияет, словно лист тетради -

Нетронутой, открытой ради
Тебя! Смотри-ка, я смогла.
Я нас в одно перевела.


ЖЕЛТАЯ ТЕТРАДЬ

15.

Да, это было сотню лет назад.
Клише дождя, сирени плагиат.
Я просто рифмовала все подряд -
Для тех детей, которые не спят.

Я говорила с милыми людьми,
Я комкала бумагу - на, возьми
Еще не распустившийся цветок.
Ах, роза, проза, белый лепесток!

Ты время пьешь и стебель твой колюч,
Ты хочешь все, что заперто на ключ,
Ты вьешься между пальцев, как змея,
Как пламя, как бессонница моя.

Так расцвети скорее! Все твое,
Открыты лето, память, бытие
И пианино, старое как мир,
И номер в " Риц ", и за углом сортир -

Расти, где хочешь! Выбери свой дом,
Но только, умоляю, дай потом
Тот запах типографии вдохнуть,
Под свежую обложку заглянуть.

Я подарю тебе палитру сна
И ночь на равноденствие, до дна
Прозрачную. Напомню, как страшна
Для девы юной ранняя весна.

За мной, за мной! А фонари молчат,
Как тихое созвездие цитат,
Как горсть замерзших поутру цикад.
Да, это было сотню лет назад.

И только в пальцах, бабочкой в тиши
Лист скомканный трепещет и шуршит.

16.

Искусство - губы, сложенные для свиста.
Силки шипящих. Чья-то звезда повисла
Над полусонным, самовлюбленным садом.

Чего мне надо ?
Чего я стою -
Три рубля или Трою ?
Вхожу, не постучавшись, в чужие сны,
Люблю тебя, не знаю себе цены,
Сказать точней - вообще ничего не знаю!
Опять цитата.
Как жаль Сократа.

Такие губы! Пили вино, свистели,
Смеялись так, что девственницы краснели,
И говорили на языке бессмертных.
И как померкли!

Кто это сделал ?
Болиголов был белым.

Мышьяк был желтоватым, пах чесноком.
Остались книги, музыка, в горле ком.

Но почему, но кто, но за что ?
Напрасно
Кричать и спрашвать.

Чья-то звезда бесстрастна.

В зеленом, сонном, потаенном, пустом, -
О, в том саду! - расставлены всюду эти
Силки шипящих -
Пусть их обходят дети.

...Искусство, враз дурманящее зрачок
Растертый яд, змеи сухой язычок,
То жало, что пророк нашел на восходе,
Сквозь
слезы
увидав,
что ангел
уходит.


СИРЕНЕВАЯ ТЕТРАДЬ

17.

Как только захочешь,
Верни мне, верни
Бездонные ночи,
Воздушные дни,

Где громкая музыка
В каждом кафе,
На гальке - медуза,
И все под-шафе
Гуляют вдоль набережной,
говорят,
И пьют лимонад.

Мне нет и шести,
Я люблю крем-брюле,
Хочу подрасти
И боюсь заболеть -

Простывших детей
Оставляют вот тут,
На пляж не берут!

Спускается вечер
С лиловой горы,
По тропке беспечной
Идет на обрыв,

С которого виден
Весь ультрамарин,
Весь поздний Овидий,
Что плачет, один.

О Боже, как только,
Сильна и бледна,
В колени ребенка
Уткнется волна

И весла со всхлипом
Уйдйт от земли
Клянусь, я воскликну -
Мгновенье, замри!

Позволь в ту минуту
Забыть, что потом
Был продан кому-то
Тот каменный дом,

Был сад перекопан,
Остыла зола,
Вчерашняя тропка-
И та умерла
Навеки!

Но все же
Прошу, возврати,
Верни мне - ты можешь! -
Все эти пути,

И главный - Молочный -
Шутя, окуни
В бездонные ночи,
В звенящие дни.



ЛИЛОВАЯ ТЕТРАДЬ

18.

Пейзаж букварный :
В полдень стает светлее,
Мать моет раму,
Пахнет столярным клеем,

Весна разбила
Склянки в пустой аптеке -
Ей скучно было!

Тающий снег навеки
Пропитан
Хмелем,
мятой,
анестезином,
И в самом деле
Валенки на резину
Пора сменить!
И скоро уже поедет
Какой-то шкет на новом велосипеде.

Стает светлее.
Мама, стает светлее.

Я так недавно
Это сама кричала.
А нынче - славно!-
Тру по стеклу мочалом,

И дочь мне собщает,
Обняв за шею :
" Стает светлее,
Мама, стает милее

Размытый день,
Летает уже в аллее
Репейница: что же ты,
В самом деле:

Чего ты прячешь ?
Плачешь ? ты ? неужели:"

19. Paris

А если спросят,
Как сердце ноет,
Когда тоскую
До тошноты,

Отвечу - бросьте,
И все такое.
Я здесь ликую
И жгу мосты!

Я здесь кукую
В таких деревьях,
Я райской рифмы
Глотаю сок,

И вкус смакую,
Листая древних,
И голой нимфе
Плету венок,

Распластан призрак
Импрессионизма
В какой-то книге,
Давным давно.

Как стало жизнью,
Моею жизнью
Все то, что было
В чужом кино ?

Качнулся снимок,
Вздохнула пена,
И, без резона,
В один момент,

Из слез и дыма
Родилась Сена -
Бледно-зеленой,
Что твой абсент!

:Но это - в прошлом.
Здесь, мой хороший,
Давно абсента
Не подают -

Знать, есть причина!
Но каппучино
Для всех Винсентов
Готовят тут,
Как встарь!
:Осталась
Такая малость -
Сказать, что голубь,
Да-да, пижон,

Поет голубке,
Парижской любке
В лиловой юбке -
Миньон, миньон.

Вот свет и тени
Стихотворенья.
Вот знак на карте.
И, видишь ты,

При всем почтеньи
К Жан-Полю Сартру -
Я не тоскую
До тошноты.



ОРАНЖЕВАЯ ТЕТРАДЬ

20.

Не бросай
трубку,
пожалуйста.
Я молю о такой малости.
Я прошу у тебя жалости
Я умру, если не ты

Будешь гладить мои волосы,
Сумасшествовать в пол-голоса,
И считать в жалюзи полосы,
На плечах оставлять цветы.

Нет, не вешай!
Она корчится.
Ей ведь тоже, как мне, хочется
Жить - без имени, без отчества,
Без всего - у тебя в руках,

В облаках
замирать краденых
И бояться, как черт ладана,
Что ты скажешь сейчас - надвое,
Жизнь повесишь в один взмах!

Солнце днем - вечера рдяные.
Приходи, поменяй страны,
Но - приходи!
Декабря пряного
Отломи золотой кусок.
В наши сумерки, меж пьяными,
За ограду двора странного,
Полустертого, безымянного,
Приходи, называй срок!

Ну, пожалуйста! От сырости
Потемнели дома, выросли
Сотни листьев, а я сбилась, и
Все, что прожито, ворошу.

Я прошу у тебя малости -
нежности,
жалости
Я прошу у тебя милости -
Милости прошу.

21.

Настало время выдать тайну,
Бесстыдную, а-ля Руссо,
На старой двери след печальный,
Который не берет песок :

Нет у меня ни дня, ни ночи,
Ни слов приветственных в ответ,
Ни почвы под ногами прочной,
И родины, пожалуй, нет,

И нет, ты веришь, даже дочки
Друзей и солнца на траве
Когда ворочаются строчки
Беспомощные в голове.

Я их перебираю, Боже,
И знал бы кто, что весь секрет
Лишь в том, чтоб выбрать осторожно
Одну - которой равных нет.

Да, вот и все. И, если спросят,
Я искренне пожму плечом,
Я выбрала из сотни - восемь,
А в остальном - я не при чем!

Но странно, глядя на бумагу
Измученную, каждый раз
Я вижу лес, речную влагу
И радужку любимых глаз

И каждый раз я вспоминаю
Тот день прохладный, по весне,
Где я застыла, ощущая,
Как шевельнулась ты во мне.


ЗЕЛЕНАЯ ТЕТРАДЬ

22.

На вишневом фортепьяно
Две страницы: Нет, одна...
Пьяно, пьяно, очень пьяно
Улыбается весна.

Смесь озона и цитрона
И еще черт знает что -
Веселящий газ влюбленных,
Полнолунья решето!

Пьяно, пьяно, очень пьяно
До чего же я пьяна,
Не притронувшись к стакану,
Не запомнив цвет вина,

От секвенции ступеней,
От того, что ре-бемоль
Всю систему измерений
Трезвую - свела на ноль!

Тише, тише, пьяно, пьяно
И ад либитум! В аду
Не бывает фортепьяно -
Значит, в ад я не пойду.

Забирай левей и выше,
Бесконечная строка!
Лестница взвилась на крышу
И лизнула облака,

На которых - тише, что вы,
Не шумите, спит она,
Ангел мой, бемоль вишневый,
Новая моя весна.


ЛИЛОВАЯ ТЕТРАДЬ

23.

................................................

24.

Забудь о правильных и средних.
Шагни навстречу миру так,
Как будто это твой последний -
И все-таки твой первый шаг,

Как будто жизнь не повторится,
А все же новый день настал,
И солнце тычется в ресницы,
И ты во мне себя узнал.

Все очутилось - на пределе!
Все балансирует, шутя,
Меж вечностью и днем недели,
Как балаганное дитя.

Да, все танцует на канате,
Между " всегда " и " никогда ",
Между молитвой и проклятьем
И даже между " нет " и " да ".

Все навека и все бесследно,
Я губ твоих коснусь сейчас
Как будто это мой последний -
И все-таки мой первый раз.

На дьявольском пересеченьи
Потерь и обретений вновь
Цветет- звездой или растеньем,
Как роза всех ветров, любовь.

Как муза - лишь себе послушна,
Своей пропорции верна
И знает, что в гекзаметр душный
Сырая ринется весна,

Что оживет любая пьеса
И в пятнах плесени сонет
Для студиоуза, повесы,
Для девочки в шестнадцать лет

И для тебя, мой собеседник.
А значит, рифма в сотне строк
Мерцает - будто мой последний
И все-таки - мой первый слог.


БЕЛАЯ ТЕТРАДЬ


25.

В те глупые времена,
Я мучалась, что одна
Гуляю.
Зеваю в кровати, сна
Не знаю.

Мне все казалось, что жизнь
Как луч в галерее призм
Прозрачных
Должна преломиться враз
Во взгляде знакомых глаз,
Иначе -
Нет смысла!
С плеча рубя,
Нет света мне без тебя,
И тени,
И воздуха тоже нет,
Бессмысленны стольких лет ступени!

Et cetera - до утра.
Прекрасная та жара
В июле
Пыталась мне объяснить,
Что вот она, прелесть жить,
В плену ли

Романа, который - что ж!
От скуки на пляж берешь,
Листаешь
На сладком сухом песке
И лодочки вдалеке
Считаешь.

Или в глубине реки,
Стянувшей с твоей руки
Браслеты,
Божественный этот ток,
Течения холодок,
Высь лета!

А после - какая ночь,
В кузнечиках вся, точь- в- точь
Токката!
Вся ночь - для тебя одной...
Да, было вот так со мной
Когда-то.

Дитя мое, будь мудрей
И глупой тропой моей
Не следуй.
В твои золотые дни -
Не мучься, повремени,
Помедли!

В добре добра не ищи,
В траве не теряй ключи
От дома!
Любимый стает любым,
И друг - даже друг! - другим,
Знакомым.

Запомни, в твоей судьбе
Ты призма сама себе
И прима,
И пусть они помолчат,
Те, кто сквозь тебя глядят -
И мимо.

Твой смысл - у тебя внутри.
Туда не пускай, смотри,
Кретина,
Которому негде взять
Всего , что способен дать
Мужчина.

Не бойся сказать, как есть
И жить, как поется - без
Кого-то!
Ведь, в сущности, что есть год -
Потрепанный переплет
Блокнота!

Прошу, терпелива будь,
Дитя мое, не забудь
Что время
Во-первых, всегда твое
И нет его - вот вранье -
Над всеми,

Найди в том и суть, и прок
Что вечер твой одинок
И весел,
И все для тебя! Река,
Румяные облака
И песни
Под окнами, как в плохом,
Который на пляж берем,
Романе:
Уходишь ? Молчи, молчи,
Но все же - проверь ключи
В кармане.

26.

:Сквозь кровь и слизь,
При повитухе,
О эта дыба и мольба! -
Как жилка у тебя над ухом,
Раздваивается судьба.

И ты скользишь, уже другая,
Но мной наполнена внутри,
И синий мост перерезают,
И говорят мне - на, смотри,

Смотри-ка, Боже, как похожа.
И что-то пишут на весу.
А мне, чтоб шить иглой по коже
Хрустальнейший эфир несут.

Очнувшись,
Я встаю с кровати
И наземь хлопаюсь. Врачу,
Который с матью-перематью
Бьет по щекам меня, кричу,

Придя в себя - "Родил бы сам бы! "
Да, вот такое волшебство,
Длиннее ночи, проще ямба,
Белей альбома твоего.

Ты каждый лист сама раскрасишь -
Как это для тебя легко! -
Пастелью, темперой, гуашью:
Мое забудешь молоко,

И то, как я тебя качала,
Когда ты не хотела спать
И то, что для тебя сначала
Я стала это все писать.

Но, заходя в цветную чащу
Грядущих улиц, лиц, имен,
Ты путь увидишь настоящий -
Бесценный, синий словно сон.

Сквозь кровь и слизь,
При повитухе,
Блеснет - не пропусти его! -
Как жилка у тебя над ухом,
Как строчка ямба моего.

февраль-апрель 2001