Психологическая культура

[Luz]

Тож показалось, что это "Моя прэээлесть"

[Adda]

[Adda]

Вот вам еще картинка, автора не знаю, угадайте к чему бы это?

_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Anonimus]

Когда матушка улыбалась, как ни хорошо было ее лицо, оно
делалось несравненно лучше, и кругом все как будто веселело.
Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту
улыбку, я бы не знал, что такое горе. Мне кажется, что в одной
улыбке состоит то, что называют красотою лица: если улыбка
прибавляет прелести лицу, то лицо прекрасно; если она не
изменяет его, то оно обыкновенно; если она портит его, то оно
дурно.

[Диля]

[Adda]

Никто не угадал что это за картинка "Уйди старушка, я в печали" (с) :о)
Она изображает Локи, сына великана Фарбаути, и великанши Лаувейи, прикованного к скале асами после Рагнарека, по прозванию Злокозненный . Сюжет с Локи прикованным не менее популярен в живописи, чем сюжет с Прометеем.
_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Верналенья Циграникофф]

Что же тема глохнет?
______________
Теперь наконец Кроуэлла со всех сторон окружала толпа. "Интересно, - подумал он, - отчего здесь столько народу? Необычное зрелище? Ну а что, вообще говоря, увидишь обычного в Южной Калифорнии?" Он протиснулся вперед и уставился на большие алые буквы на окнах из голубого стекла; выражение его худого грустного лица не изменилось. Слова на голубом стекле были такие: ШТУКОВИНЫ, ФИНТИФЛЮШКИ, ПУСТЯКОВИНКИ, БАРАХЛИНКИ, ШТУЧКИ-ДРЮЧКИ, ЧЕПУШИНКИ, ЕРУНДОВИНЫ И ПРОЧ. Кроуэлла это не удивило. Вот, значит, магазин, который имел в виду редактор, когда давал ему задание. Ерунда какая-то и чепуха.

[Oll]

Кто-то из зарубежных фантастов - или Каттнер, или Брэдбери.
_________________
"Прямолинейные, будьте осторожны на поворотах! "
Станислав Ежи Лец

[Верналенья Циграникофф]

Брэдбери.
_________________
- Снимите с неё показания.
- Только попробуйте что-нибудь снять с меня!

[Che-XP]

[Oll]

"В лаборатории было всего понемногу, причем большинство вещей — ни к селу, ни к городу. Реостаты были намотаны на фаянсовых статуэтках балерин в пышных пачках и с пустыми улыбками на личиках. Большой генератор бросался в глаза намалеванным названием «Чудовище», а на меньшем висела табличка с надписью «Тарахтелка». В стеклянной реторте сидел фарфоровый кролик, и только изобретатель знал, как он там оказался. Сразу за дверью караулил железный пес, предназначавшийся поначалу для украшения газонов на старинный манер или, может быть, для адских врат; сейчас его пустые глазницы служили подставками для пробирок."
_________________
"Прямолинейные, будьте осторожны на поворотах! "
Станислав Ежи Лец

[Che-XP]

[Adda]

Ненависть и страх -- плохие товарищи в пути. К стыду своему, я должен признаться, что и раньше испытывал эти чувства -- засыпал с ними и пробуждался, ел и пил вместе с ними к все же никогда ни до, ни после того не был я так глубоко отравлен ими и душевно и телесно, как на борту "Несравненного". Я должен признать, что враг мой подавал мне пример терпимости. В самые тягостные дни он проявлял приветливое и веселое расположение и занимал меня разговорами, пока я мог это выдерживать, а когда я решительно отклонял его авансы, он располагался читать на палубе. Он взял с собою на корабль знаменитое сочинение мистера Ричардсона "Кларисса" и среди прочих знаков внимания читал мне вслух отрывки из этой книги, причем даже профессиональный оратор не мог бы с большей силой передать патетические ее места. Я, в свою очередь, читал ему избранные места из библии, книги, из которой состояла вся моя библиотека. Для меня в ней многое было ново, потому что (к стыду своему) я до того -- как, впрочем, и до сего дня -- непростительно пренебрегал своими религиозными обязанностями. Он, как глубокий ценитель, отдавал должное высоким достоинствам книги. Иногда, взяв ее у меня из рук, он уверенно находил нужную ему страницу и своей декламацией сразу же затмевал мое скромное чтение. Но, странное дело, он не делал для себя никаких выводов из прочитанного, оно проходило высоко над его головой, как летняя гроза: Ловлас и Кларисса, рассказ о великодушии Давида и покаянные его псалмы, величавые страницы книги Иова и трогательная поэзия Исайи -- все это для него было лишь развлечением, как пиликанье скрипки в придорожной харчевне. Эта внешняя утонченность и внутренняя тупость восстановили меня против него. Это была все та же бесстыдная грубость, которая, как я знал, скрывалась за лоском его изысканных манер. Часто его нравственное уродство вызывало у меня крайнее отвращение, а иногда я прямо шарахался от него, как от злого духа. Бывали минуты, когда он казался мне просто картонным манекеном, -- достаточно ударить кулаком по его маске -- и за нею окажется пустота. И этот ужас (как мне кажется, вовсе не напрасный) еще увеличивал отвращение, которое он во мне вызывал; когда он входил, я весь содрогался, временами мне хотелось кричать, и случалось, что я готов был ударить его.
_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Adda]

Ну что, народ? Никак?
Еще один отрывок:

Первые утренние лучи падали прямо на портрет, Я уже проснулся и смотрел на него, испытывая все большее наслаждение. Коварными сетями опутало мое сердце это прекрасное лицо, и голос благоразумия становился все глуше; я понимал, что любить такую женщину - значит подписать приговор своему роду, но я знал также, что, если бы я ее встретил, я бы полюбил ее. День ото дня я все глубже постигал ее жестокое сердце и все яснее видел свою слабость. Я мечтал о ней дни и ночи, ради ее глаз я пошел бы на преступление. Черной тенью легла она на мою жизнь. Бродя в окрестностях, дыша свежим воздухом и чувствуя, как возвращаются силы, я благодарил бога, что моя колдунья спит спокойно в могиле, что волшебная палочка ее красоты рассыпалась в прах, уста навсегда умолкли, а приворотное зелье ее испарилось.
Но порой меня вдруг мороз подирал по коже: а что, если она не умерла, а живет, воскреснув в одном из своих потомков?
_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Che-XP]

[Воля]

[Adda]

[Adda]

[Seneka]

За ночь холод был съеден без остатка. Стало так тепло, что
у ранних прохожих ныли ноги. Воробьи несли разный вздор. Даже
курица, вышедшая из кухни в гостиничный двор, почувствовала
прилив сил и попыталась взлететь. Небо было в мелких облачных
клецках, из мусорного ящика несло запахом фиалки и супа пейзан.
Ветер млел под карнизом. Коты развалились на крыше и,
снисходительно сощурясь, глядели на двор, через который бежал
коридорный Александр с тючком грязного белья.
_________________
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
(с) Асадов

[Tora]

[Seneka]

Неужели предпоследний отрывок никто не знает?
_________________
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
(с) Асадов

[Adda]

Я человек до того легкий, что меня, как пушинку, носит по всему свету. И я очень легко вмешиваюсь в чужие дела. Я был из-за этого девятнадцать раз ранен легко, пять раз тяжело и три раза смертельно. Но я жив до сих пор, потому что я не только легок, как пушинка, а еще и упрям, как осел.
_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Adda]

Никто ничего не угадал...
ну, я-то привела отрывок из Шварца, "Дракон"
_________________
Нет, строки, что сейчас прочли вы,
Для глупых слишком торопливы,
Чтоб их в сознанье удержать.

[Jul]