Самое счастливое время жизни

из интервью с обозревателем газеты "Горизонт" Зоей Мастер, Денвер, США, 2006 г.

ЗМ: Владимир Львович, читая Ваши книги, встречаешь в них много света, но иногда проскальзывает и грусть, и даже тоска или скорбь... Могу ли я спросить, кто вы - психотерапевт с многолетним стажем - пессимист или оптимист?

ВЛ: Стакан, наполненный до середины, для оптимиста наполовину полон, для пессимиста наполовину пуст. Для меня же этот стакан, если иметь в виду жизнь, и пуст и полон одновременно. Отказываюсь от черно-белого прокрустова ложа: не пессимизм либо оптимизм, а объемное всекрасочное мирочувствие, не "или - или", а "и - и". Более того, стремлюсь вытащить из этого ложа, верней, лужи, и своего читателя; хочу выходить вместе с ним в душевную многомерность, где соприсутствуют и ощущение трагизма бытия, и ощущение его бесконечной ценности и восторга перед таинством жизни...

ЗМ: В какой мере вы как профессионал обращаетесь к сознанию человека и в какой - к подсознанию? Можно ли сказать, что психолог-гипнотизёр работает исключительно с бессознательным в человеке?

ВЛ: Не исключительно, а включительно. Сознание и подсознание - довольно условные обозначения разных слоев нашей душевной целостности, соотносятся они примерно как лицевая и исподняя стороны одной и той же одежды. В психотерапии, включая и гипноз, отношения пациента и врача (или психолога) начинаются с усвоенного сознанием и перешедшего в подсознание стереотипа - расхожего мифа о том, что такое психотерапия, что такое гипноз... Путь к подсознанию пролагается через сознание, а к сознанию через подсознание, это непрерывно сообщающиеся сосуды.

ЗМ: В интервью журналу "Кругозор" в 1989 году Вы сказали: "Растренированность души мстит жестоко. В сравнении с этим, потери в профессионализме - мелочь".
Лично я с Вами совершенно согласна. Однако с годами всё чаще наблюдаю, что "толстокожие", малоначитанные, ничем не интересующиеся люди выглядят более счастливыми, чем те, которые постоянно в себе копаются и совершенствуются. Так может, как раз натренированность души мстит жестоко?

ВЛ: В том интервью, сколько помнится, речь шла о тренировке души психотерапевта и о профессионализме его же; притом отмечалось, что психотерапевт не имеет рабочей обязанности быть благополучным счастливцем; скорей наоборот, собственное счастье может помешать ему чувствовать и понимать несчастья страдающих пациентов... Но я, пожалуй, согласен, что свинья, чавкающая у своего корыта, выглядит более счастливой, чем композитор, ищущий в поте лица одну-единственную верную ноту для своего произведения...

ЗМ: Порой раздражает непунктуальность, необязательность, жлобство тех, с кем вынужден в жизни общаться. Что делать: перевоспитывать окружающих или себя?

ВЛ: Отвечу вопросом на вопрос, используя в качестве модели уже упомянутое животное: если вы работаете на свиноферме, и вам не нравятся запахи, звуки и поведение ваших подопечных, кого легче перевоспитать: их или себя?

ЗМ: Некоторым людям удаётся менять свои привычки. Но мне никогда не приходилось встречать людей, которые смогли изменить свой характер. Например, перестать быть вспыльчивыми, или, напротив, пассивными и флегматичными. Завистливый человек, если он умён, может научиться скрывать свои чувства, но вряд ли перестанет завидовать. Случалось ли Вам наблюдать факт коренных, радикальных изменений в характере людей в ту или иную сторону?

ВЛ: Да, мне случалось такие серьезные изменения замечать. Но происходят они, как правило, не в одночасье и не по лобовому волевому решению, а зреют долго, годами, иногда десятилетиями, и являют собой результат сложения многих действующих сил. Силы эти действуют и изнутри (какая-то внутренняя работа, накопление жизненно-душевного опыта, переходящего из количества в качество; самовнушения, медитации и молитвенные усилия; иногда, возможно, и какие-то физиологические перемены в организме, гормональные сдвиги...) - и извне: серьезные удары судьбы, жизненные потрясения, потери и обретения...
По моим наблюдениям, процентов 75 людей потенциально способно к радикальным переменам характера - часто, однако, увы, не в лучшую сторону. А остальные процентов 25 остаются практически теми же с детства и до конца жизни.

ЗМ: Почему одним людям всё даётся без труда, а другие, не менее одарённые, должны прилагать огромные усилия для достижения своих целей и часто - безрезультатно?

ВЛ: В "Моцарте и Сальери" Пушкина один из героев, легко вспомнить, кто именно, задается именно этим вопросом...
Кто более одарен, а кто менее, согласитесь, определить не всегда легко, и в конечном счете это решают плоды работы. Не забудем о всегдашнем сложении или, наоборот, минусовании одаренности как таковой и характера, личности в целом. В книгах "Цвет судьбы" и "Вагон удачи" я подробно описал разницу между характерами людей, находящихся в разных отношениях с судьбой. При одинаково хорошем, скажем, слухе и музыкальных способностях, один может иметь характер Баловня Судьбы, другой - Рокового Борца, третий - Авантюриста, четвертый - Пришибленного. Соответственно, профессиональные судьбы этих людей при прочих равных условиях будут различны.

ЗМ: С возрастом, переживая уход родителей, человека начинает страшить неизбежность смерти. Вернее, страх и беспомощность перед возможными физическими страданиями. Глубоко верующие люди спокойнее, мудрее подходят к этому вопросу. А вот нам, воспитанным в атеизме, как морально подготовить себя к уходу: игнорировать эту тему, верить в реинкарнацию?
Вы сами религиозный человек? Что Вы, как психолог, можете посоветовать?

ВЛ: Атеистический либо религиозный взгляд на мир еще далеко не вполне предопределяют отношение человека к уходу из жизни. Я видел и людей, исповедующих ту или иную религию, вовсе не свободных от панического страха смерти, и тех, кто считает себя атеистами и при том имеет совершенно спокойное отношение к смерти, как к чему-то, хотя и неизбежному, но малозначащему. Решающим в этом оказывается, скорее, склад личности, чем мировоззрение, а также то, ощущает ли человек свою жизнь, а следовательно, и смерть, наполненной неким непреходящим смыслом.
Есть разные пути духовного развития и возможны разные альтернативы кажущейся бессмысленности нашего неизбежного умирания. Опыт человечества в отношении к уходу из жизни огромен, опыт и различных религий, духовных практик, и художественный, и философский, и просто человеческий, повседневный. "Философствовать - значит учиться умирать", - сказано в древности. Можно сказать, что и жить - значит учиться умирать, и учиться можно у всего человечества. Каждому, кто открыт мыслями и душой, есть откуда почерпнуть душевные силы для этого неизбежного перехода. Достаточно, например, почитать Сенеку "Нравственные письма к Луцилию". Там в живейшей, доступнейшей и глубочайшей форме на каждой странице ведется обучение приятию смерти как закономерного завершения жизни, как ее финала, каким может быть финал музыкального произведения.
Я не сторонник игнорирования темы смерти и защитного ухода от нее, как это принято в нашей нынешней цивилизации. Я за глубокую проработку этой темы, проработку уже с юных лет, поэтапную...

ЗМ: Сейчас много говорят о методике управления будущим в сновидениях. Что Вы об этом думаете?

ВЛ: Чего только не придумают для охмурения легковерных неосведомленных людей, каковых на свете, увы, подавляющее большинство. Управлять можно только тем, что знаешь и понимаешь, что изучил. А таинственная область сновидений как раз относится к наименее изученным сферам жизни и, насколько мне известно, никаких научно достоверных способов сознательного управления сновидениями, а тем более, будущим через сновидения, еще не придумали.
Будущим своим человек может управлять лишь в ограниченных пределах - примерно настолько, насколько можно управлять развитием шахматной партии с равным или более сильным соперником. То или другое будущее ты выбираешь в той мере, в какой можешь просчитать или интуитивно предугадать разные варианты хода событий, и только в том случае, если эти варианты сопряжены с какой-то свободой выбора, с возможностью тех или иных "ходов". Многое зависит от самонастроя - как программируешь себя, как настраиваешь, так себя будешь и чувствовать и вести. Как себя чувствуешь и ведешь - таким, соответственно, строишь и развитие событий, вызываешь на себя то или иное лицо судьбы, тот ее "ход" или иной - если только, повторяю, в наборе вариантов данной "игры" и "партии" с нею содержатся хоть какие-то степени свободы, люфты "туда - сюда"...
Сон и сновидения тоже могут включиться в самонастроечный процесс, а одновременно дать важную глубинную информацию о том, что может произойти и как лучше себя повести. Как заметил Толстой, в глубине души мы знаем несравненно больше, чем можем представить и выразить. А сновидение как раз и помогает представить непредставимое и выразить невыразимое, показывая нам его то в ярко-конкретных, то в символических образах. Тот, кто внимателен к жизни вообще и к сновидениям в частности, находится в более тесном общении с будущим, чем человек поверхностный. Вот, пожалуй, то единственное здравое зерно, которое можно извлечь из формулы "управление будущим в сновидениях".

ЗМ: Планируете ли вы приехать в Денвер с лекциями? Я уверена, что Ваш приезд обрадовал бы многих.

ВЛ: И в Штаты и в Канаду хотел бы приехать, но точного срока пока назвать не могу. Выступления мои, естественно, будут в значительной части посвящены проблемам людей, живущим в эмиграции.

ЗМ: Оглядываясь назад, какое время было самым счастливым в Вашей жизни, и считаете ли Вы себя полностью реализовавшейся личностью - в плане карьеры и личной жизни?

ВЛ: Самое счастливое время моей жизни - то, в котором живу сейчас. Хотя и на очень многое в том, что уже прошло, пожаловаться не могу. Уточню еще, что я стараюсь ощущать время своей жизни как единое целое, не деля его на отдельные части, стараюсь жить в полновременье, хотя это и не всегда удается. А полностью реализовавшейся личностью, по-моему, может себя считать только труп.

ЗМ: Как бы Вы определили предназначение и основную задачу человека на Земле?

ВЛ: Творить красоту. В самом полном смысле этого слова. Иными словами, быть сотворцом Творца.