Веселье
слушать передачу
Поделиться
музыка и юмор
(1)
шутки в жизни и в музыке
Евгения Полянская:
Здравствуйте, дорогие друзья! В эфире авторский проект доктора Владимира Леви Музыкальная аптека – музыка и жизнь, точнее, музыка для самых разных случаев жизни. И случай сегодня очень любопытный: тема передачи – музыка и юмор.
Представляю вам тех, кто сейчас находится в нашей студии: сам доктор Владимир Львович Леви
Владимир Леви:
Привет, друзья!
Евгения Полянская:
...психолог Максим Леви...
Максим Леви:
Здравствуйте, уважаемые дамы и господа!
Евгения Полянская:
...звукорежиссер Михаил Максимов...
Михаил Максимов:
Здравствуйте, здравствуйте, дорогие!
Евгения Полянская:
...и наш музыкальный консультант Верочка Бисенек...
Вера Бисенек:
Здравствуйте, наши дорогие улыбающиеся радиослушатели!
Евгения Полянская:
У микрофона редактор передачи и ведущая Евгения Полянская.
Итак, музыка и юмор!
Звучит живой фортепианный проход
Владимир Леви:
Юмор в музыке, юмор и музыка, музыка и юмор – роскошная, богатая, вкусная и, можно сказать, ключевая тема нашей Музыкальной аптеки. Почему?
Да потому, что юмор – это веселье вопреки мрачности, это жизнерадостность вопреки подлости и ударам судьбы, это жизнь вопреки смерти, юмор – это спасение души, а заодно и тела.
Продолжает звучать звенящая фортепианная музыка
Владимир Леви:
Мы будем говорить с вами сегодня, друзья, о юморе, который пронизывает всю мировую музыкальную фонотеку, при этом постараемся не нагружать вас лишней информацией.
Вера Бисенек:
Но при этом не забудем рассказать о веселых жанрах серьезной музыки, таких как каприччио, скерцо, бурлеска, юмореска. Эти названия изначально призваны вызывать у слушателей веселую и добрую улыбку.
Евгения Полянская:
Дорогие друзья, я вынуждена была взять музыкальный словарь и пояснить вам некоторые музыкальные термины. Например, бурлеска – от итальянского слова «burlesco», то есть «шутка». Это музыкальная пьеса причудливого, шутливого и грубовато-комического характера.
Михаил Максимов:
Скерцо – музыкальная пьеса в живом, стремительном темпе с острохарактерными ритмическими и гармоническими оборотами.
Вера Бисенек:
Но в жизни ничто не стоит на месте, и из милых, изящных шуток скерцо, бурлеска, юмореска зачастую превращаются в ироничные, саркастичные и даже драматичные сочинения.
Максим Леви:
Иногда своим произведениям в жанре «скерцо» композиторы приписывают даже злые демонические черты.
Вера Бисенек:
Выдающийся музыковед Борис Асафьев называл скерцо из 6-й симфонии Петра Ильича Чайковского «лётом злой силы».
Владимир Леви:
И это не случайно, потому что юмор – это ведь игра сил добра с силами зла…
Звучит музыка Чайковского
Вера Бисенек:
Прозвучал отрывок из третьей части 6-й патетической си-минорной симфонии Петра Ильича Чайковского.
Евгения Полянская:
Все-таки в нашей веселой передаче нам не удалось избежать музыковедческих разговоров.
Максим Леви:
Ну, Вера больше не будет.
Владимир Леви:
Исторически сложилось так, что юмор из так называемой серьезной или академической европейской музыки оказался не то чтобы совсем изгнанным, но сильно потесненным.
И это не только потому, что на долгие века утвердила свою власть над умами и душами церковь, а церковь старалась не допустить никаких иных эмоций, кроме страха Божьего, умиленного благоговения, смирения и молитвенного восторга. Светская власть всегда стремилась к тому же: торжественная серьезность, сознание долга, воинственный патриотизм, преданность государю – это были эмоциональные рамки, внутри которых дозволялась сентиментальность, лирика и довольно стерильная веселость, достаточно пресные шутки. И так во всем, не только в музыке. А вольное озорство, соленость, перченость, разгул, веселье, хохот от всей души – это уже для всякой власти на грани фола. Музыка, хотя вроде и такая послушная девочка, на самом деле ужасная хулиганка.
Звучит музыка Шостаковича
Владимир Леви:
Прозвучал фрагмент из оперы Шостаковича «Нос» по Гоголю. Это когда просыпается главный герой. Проснувшись, он обнаруживает, что нос его ушел погулять. И, кстати, друзья, я вам скажу, что Шостаковича его ученики и не только его ученики называли «Бахом ХХ века» и правильно называли. И вот, кстати, о Бахе.
Вера Бисенек:
Сейчас мы попробуем вернуться на двести с лишним лет назад и услышим, как смех звучал в музыке Иоганна Себастьяна Баха.
Звучит музыка Баха
Вера Бисенек:
Величайший композитор всех времен и народов. При упоминании его имени у многих сразу же возникают ассоциации с серьезнейшей философской музыкой, насквозь пронизанной религиозным духом. Бах был лютеранином до мозга костей, но при этом оставался живым и открытым человеком с тонким чувством юмора. Из-под его пера вышло огромное количество светских произведений, где юмор и даже легкая сатира играют главную роль. И яркий пример тому – его светские кантаты.
Допустим, кантата «Феб и Пан» о состязании певцов и шуточная кантата с очень интересным названием: «У нас новое начальство».
Максим Леви:
Пожалуй, в наши дни такие произведения воспринимаются не столько, как юмористические, а скорее как музыка просто более легкая в сравнении с большинством других произведений Баха и его современников. Но охотно верится, что в XVIII веке такие пьесы воспринимались как откровенно комичные, вызывающие смех.
Вера Бисенек:
И вот знаменитая баховская «Кофейная кантата», написанная по новелле, где рассказывается о том, что король Франции запретил своим подданным пить кофе, и из-за этого парижские жители стали умирать массами, словно пораженные жуткой эпидемией. Герой кантаты папаша Шлендриан хочет отучить пить кофе свою дочь Лизхен, которая обожает черный напиток. Но тщетны все отцовские уговоры. Наконец, он обещает найти ей мужа в обмен на отказ от кофейной отравы. Но строптивая Лизхен обещает выйти только за того, кто в брачном контракте закрепит за ней свободу пить кофе сколько и когда она захочет.
Звучит фрагмент «Кофейной кантаты» Баха
Максим Леви:
По словам Альберта Швейцера, на это либретто Бах написал музыку скорее напоминающую Оффенбаха, чем Баха.
Евгения Полянская:
Но разве может что-то гениальное создаваться без улыбки?
Максим Леви:
Да, конечно, и композиторы продолжают улыбаться, придумывая разные комичные приемы для характеристики своих персонажей.
Вера Бисенек (басом):
Один из таких приемов – скороговорка баса, так называемый «Бас-буффо». Представляете, как смешно, когда толстый, неповоротливый певец очень низким голосом тараторит виртуозную арию.
Звучит фрагмент оперы Перголези
Вера Бисенек:
Комичный герой, поющий басом, – это обязательный персонаж классических опер-буффа. Это и Уберто из «Служанки-госпожи» Перголези, кстати, первой итальянской комической оперы, и тот же папаша Шлендриан из баховской «Кофейной кантаты», и доктор Бартоло из «Свадьбы Фигаро» Моцарта.
Максим Леви:
И тот же Бартоло из «Севильского цирюльника» весельчака Россини.
Вера Бисенек:
Действительно, остроумия Россини не занимать. Вот лишь одна небольшая история. Среди исполнителей оперы «Кир в Вавилоне» была одна певица, в равной мере некрасивая и безголосая. Послушав ее, Россини выяснил, что прилично звучит в ее исполнении лишь одна нота: си-бемоль первой октавы. Но, недолго думая, композитор написал для нее арию, в которой певице и надо было петь лишь одну эту ноту, а весь остальной музыкальный материал Россини передал оркестру.
Максим Леви:
Успех у арии был полнейший, и певица почувствовала себя звездой!
Владимир Леви:
Кстати, о звездах. Анекдот. Когда знаменитый дирижер Тосканини репетировал с оркестром, никто не осмеливался ему возражать. И вот однажды в нью-йоркской Метрополитен-опера он сделал замечание известной певице, и та возмутилась: «Не забывайте, что я звезда!» – «В таком случае, сударыня, советую вам: светите в меру», – сухо ответил Тосканини.
Вера Бисенек:
...И вновь упоительный Россини, Европы баловень – Орфей...
Свою оперу «Кир в Вавилоне», о которой только что шла речь, Россини оценивал как явное фиаско. И с ней у него связана одна интересная история.
Владимир Леви (за Россини, с акцентом):
«Я заказал для пикника торт из марципанов в виде корабля. На его вымпеле было начертано «Кир». Мачта была сломана, паруса порваны, корабль лежал на боку, плавая в море крема. Вся компания смеялась».
Вера Бисенек:
Россини был к тому же еще и великим кулинаром. Однажды к нему в гости зашел поклонник его музыки. Он стал расхваливать очередное произведение маэстро, на что Россини ответил...
Владимир Леви (за Россини, с акцентом):
«Произведение это – ерунда, вот паштет, который я сегодня приготовил – это действительно шедевр».
Максим Леви:
Кстати, теме «Музыка и еда» будет посвящена одна из наших ближайших передач.
Евгения Полянская:
Пора напомнить нашим уважаемым радиослушателям о том, что в эфире Радио России Музыкальная аптека, авторская программа доктора Владимира Леви. Тема сегодня «Музыка и юмор», и наш разговор продолжают Владимир Львович Леви, Максим Леви, Вера Бисенек, звукорежиссер наш Михаил Максимов и редактор передачи Евгения Полянская.
Звучит музыка Бетховена
Вера Бисенек:
Вы слышите одно из поздних сочинений Бетховена. Трудно представить, что эту искрометную музыку писал остро нуждающийся, тяжело больной человек.
Максим Леви:
Теряющий зрение и уже абсолютно глухой.
Вера Бисенек:
Это произведение известно под названием «Рондо-каприччио «Ярость о потерянном гроше». Поводом для его создания послужила неприятная случайность: композитору попалась прекрасно сохранившаяся древняя монета, которую он задумал показать приятелям, но, по обычной неряшливости, обронил и потерял ее на улице.
Продолжает звучать музыка Бетховена
Вера Бисенек:
Роберт Шуман говорил по поводу этой музыки: «Едва ли существует что-либо более веселое, чем эта шутка. Недавно, играя ее впервые, я смеялся без конца, но каково было мое удивление, когда я заметил следующее примечание в оставшихся после Бетховена бумагах: «Ярость из-за пропавшего гроша, вылившаяся в каприччио».
Евгения Полянская:
Да, титан эпохи бури и натиска потрясающе подшутил сам над собой.
Звучит музыка Бетховена
Вера Бисенек:
Кстати, Бетховен отпускал музыкальные шутки и в адрес своих коллег-музыкантов. В скерцо из 5-й Весенней скрипичной сонаты композитор спародировал исполнителей, которые никак не могут сыграть вместе, а ведь это действительно очень трудно.
Звучит музыка Бетховена
Владимир Леви:
В жизни, даже в обычном разговоре, нужно обязательно перемежать серьезность с шуткой, чтобы не лопнуть от эмоционального перенапряжения. Вот и в музыке точно так же: веселое скерцо внутри крупного развернутого произведения для исполнителя и для слушателя является спасительным островом, который помогает снять эмоциональное перенапряжение и набраться сил, чтобы доиграть и дослушать произведение до конца...
Вера Бисенек:
Хотя сыграть изящно юморное скерцо ох, как непросто!
Звучит музыкальный пример
Максим Леви:
Мы как-то в основном сейчас говорили о юморе в европейском музыкальном искусстве, но ведь и в других культурах смешного в музыке полным-полно. Но вот интересно: как правило, мы способны воспринять музыку других культур разве как только веселую, но чего-то, что может нас именно рассмешить, там не находим. А почему?
Мне кажется, объяснение мы можем найти у известного французского философа Анри Бергсона. С первых страниц своей знаменитой книги «Смех» Бергсон обращает наше внимание вот на что: во-первых, смех есть явление специфически человеческое.
Звучит музыка Шостаковича
Владимир Леви:
Это тоже из «Носа» Гоголя-Шостаковича, помните, было у нас в начале передачи.
Максим Леви:
Никакие другие существа, действительно, смеяться не умеют, они могут даже думать, но не шутить и не смеяться, хотя, быть может, кто-то из продвинутых ботаников и зоотехников и скажет, что мы с Бергсоном не правы. А во-вторых, смешное привязано к конкретному времени и обстоятельствам, к чему-то общеизвестному, то есть к тому, что по-ученому называется культурно-исторический контекст. Поэтому редко когда у нас вызовет смех даже музыка других времен, от которой, может быть, современники композитора ну просто ухохатывались.
Хотя существуют, наверное, более-менее универсальные музыкальные смешилки, но о них и о многом другом, что связано с темой «Музыка и юмор» мы будем говорить в предстоящих передачах.
Звучит музыка Чайковского
Максим Леви:
Сейчас мы слышим тему Петра Ильича Чайковского «Фея Драже» из балета «Щелкунчик», исполняет ее не кто иной, как Дюк Эллингтон со своим оркестром.
Подобное исполнение известных произведений на новый лад – это и есть одна из универсальных музыкальных смешилок.
Мне под эту музыку представляется такая вот фея, идущая после сильно удавшегося новогоднего праздника, объевшаяся тех же самых драже и после хорошей порции коньяка, поэтому изрядно покачивающаяся.
Продолжает звучать музыка Чайковского в исполнении Дюка Эллингтона
Владимир Леви:
Юмор – это еще и то, что сближает как самых разных людей, так и самые разные жанры и в искусстве, и в музыке через их, так сказать, «заземление». Так происходит на карнавалах – всеобщих празднествах – когда сближаются, соединяются совершенно несоединимые, казалось бы, люди разных социальных слоев, классов, как короли, так и чернь, бродяги. Это и делает юмор – он всех сближает, соединяет через здоровое «заземление», всеобщее единение, смех, бесшабашное веселье, через мудрость мгновения здесь и сейчас. Конечно, юмор есть и в серьезной академической музыке, его действительно там полно, но академическая музыка в своем юморе как бы вспоминает свои истоки, свое родство с музыкой народной, со стихийной музыкой самых древнейших времен, с музыкой, которая рождается прямо из нас, из души, из чрева человеческого...
Максим Леви:
Завершает нашу передачу еще одна обработка Дюка Эллингтона из балета Чайковского «Щелкунчик». Марш – еще одно юмористическое соединение американской и русской джазовой и классической музыки.
Звучит музыка Чайковского в обработке Дюка Эллингтона
Евгения Полянская:
Наша передача подошла к концу. Прощаются с вами авторы программы Владимир и Максим Леви, звукорежиссер Михаил Максимов, музыкальный консультант Вера Бисенек, продюсер Ольга Копылова и редактор передачи Евгения Полянская. До свидания! До встречи в Музыкальной аптеке!
|
