Вариации
слушать передачу
Поделиться
музыкальные обработки
(1)
алхимия души в звуковых превращениях
Максим Леви:
Здравствуйте, дорогие слушатели! С вами передача «Музыкальная аптека». В студии у микрофона автор и ведущий Максим Леви. С нами работают: редактор Евгения Полянская, звукорежиссер Михаил Максимов и, конечно, руководитель проекта – доктор Владимир Леви.
Звучит Op. 101 No.7 Юмореска Антонина Дворжака
Максим Леви:
Открыла нашу передачу юмореска Антонина Дворжака сразу в двух исполнениях: оркестра Поля Мориа и знаменитых в 30-40-е годы «Королевских канадцев» Гая Ломбардо. И разговор нынешний пойдет о различных обработках одной и той же музыки.
Можно было бы назвать эту передачу «Интерпретация», но передачи с таким названием уже идут по радио. Можно было также назвать ее «Версия», но это название также используется, и совсем по другому случаю. Поэтому мы просто будем говорить о том, как в различные времена одна и та же музыка приобретает различные звучания, и, так и хочется сказать, как с этим бороться, дабы усладить слух любителей чистого искусства в его первозданном виде. Но мы ни с чем бороться не собираемся, мы собираемся задаться вопросом: для чего это нужно? С какими практическими надобностями человека связано и какую пользу приносит?
Звучит ретро-музыка сначала в новой обработке, а затем в ее первоначальном звучании со старой пластинки
Максим Леви:
И в самом деле, новые обработки когда-то кому-то очень хорошо удавшихся произведений происходят не от одного только духа времени или веяния моды, или чьего-то стремления самовыразиться за счет когда-то живших гениев. Новая обработка дает совершенно новые возможности использования произведения!
Ну, а коль скоро у нас «Музыкальная аптека», то хочется вспомнить, что и в аптеках часто одни и те же лекарства встречаются в составе различных микстур и имеют несколько различающееся назначение. Иной раз даже бывает так, что положат таблетки в новую упаковку, добавят к названию очень музыкальное слово «форте», и, глядишь, цена уже выросла раза в четыре!
И с музыкой, конечно, подобные вещи случаются...
А теперь мне хотелось бы повести разговор с давних-давних лет...
Звучат григорианские хоралы в исполнении ансамбля «Hortus Musicus» под управлением Андерса Мустонена
Максим Леви:
Григорианские хоралы, явившиеся основой всех церковных песнопений католичества, название свое получили в честь Папы Григория I, жившего во второй половине VI века н.э. и издавшего распоряжение упорядочить церковное песнопение.
Собственно, григорианским этот хорал стал называться уже 300 лет спустя, в IX-X веках. Их также именовали в дальнейшем «cantus planus», что значит – ровное, плавное пение. Сейчас мы слышим с вами григорианский хорал в исполнении ансамбля «Hortus Musicus» под управлением Андерса Мустонена.
Продолжают звучать григорианские хоралы в исполнении ансамбля «Hortus Musicus» под управлением Андерса Мустонена
Максим Леви:
Каких только изменений и обработок не довелось претерпеть григорианскому хоралу в последующие века! С проникновением в церковную музыку многоголосия они остались тематической основой полифонических культовых произведений. Случалось и так, что ревнители чистоты, простого и строгого аскетичного звучания григорианских хоралов, боролись не на шутку со всяким украшательством, со всякими современными изложениями этих произведений. Дескать, григорианские хоралы вещь священная, не смейте ничего с ними делать! Но делать все равно продолжали. Предлагаю вам послушать отрывок из произведения Клаудио Монтеверди «Магнификат», написанного в начале VII века.
Звучит отрывок из произведения Клаудио Монтеверди «Магнификат»
Максим Леви:
Звучит «Магнификат» Клаудио Монтеверди в исполнении ансамбля «Мадригал» под управлением Лидии Давыдовой. И здесь в одном из голосов партитуры все время звучит григорианский хорал. Композитор использовал его как материал для собственного сочинения. Вот так и начиналась эта беда с новыми обработками старых произведений.
Звучит отрывок из произведения Клаудио Монтеверди «Магнификат»
Максим Леви:
Мы с вами совершаем путешествие по разным временам, вплоть до современности. И сейчас, после католического григорианского хорала, обратимся к православному знаменному распеву, который постигла в чем-то похожая судьба.
Звучит православный знаменный распев
Максим Леви:
Название «знаменный» происходит от слова «знамена», которым именовались старинные нотные знаки. Музыка эта была канонизирована церковью значительно позже, чем григорианский хорал, уже в VIII веке, и допускала гораздо более свободное варьирование. Однако поначалу эта музыка долго оставалась одногоголосной.
Звучит рождественский распев в исполнении мужского хора московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры
Максим Леви:
Сейчас мы слушаем рождественский распев в исполнении мужского хора московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
Продолжает звучать рождественский распев в исполнении мужского хора московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры
Максим Леви:
С VII века появилась многоголосная форма знаменного распева, и со временем возникало все больше его гармонизации и обработок. Сейчас звучит знаменный распев в гармонизации
архимандрита Матфея Мормыля.
Звучит знаменный распев в гармонизации архимандрита Матфея Мормыля
Максим Леви:
Церковные сочинения профессиональных русских композиторов уже мало походили по своему звучанию на первооснову православных песнопений – знаменный распев, и, тем не менее, конечно, на него опирались. Сейчас мы послушаем отрывок из произведения Павла Чеснокова.
Звучит знаменный распев – отрывок из произведения Павла Чеснокова
Максим Леви:
И это уже начало века XX. Современник Чеснокова, русский физиолог, философ и богослов Алексей Ухтомский, критиковал профессиональных композиторов, пишущих для церкви, за чрезмерное увлечение выразительными средствами, за оперные красоты. Он считал, что этакое звуковое роскошество церковной музыки профессиональных композиторов может, конечно, привлечь в церковь некоторое число чувствительных эстетствующих дам и кавалеров, но нарушает самую суть молитвы, ее истинный дух, так как эта музыка привлекает внимание сама по себе. Ухтомский, как известно, явился первооткрывателем явления доминанты в нервной системе человека, психофизиологической основы нашей способности на чем-либо глубоко сосредотачивать внимание. А для молитвы, говорил он, ссылаясь на сочинения святых отцов, ровность внимания весьма и весьма важна.
Молитва, что и говорить, особенно у старообрядцев, была суровой школой тренировки внимания, воли человека, что пригождалось ему в самых разных делах (и в нерелигиозных тоже). Поэтому, чтобы не нарушать молитвенного сосредоточения, а напротив, поддерживать его, музыке нужна ровность, или, по-старинному, мерность звучания. Она-то и была в полной мере присуща традиционному одноголосному знаменному распеву.
За это же ценился и григорианский хорал. И тут поневоле призадумаешься: для чего же все-таки нужны были вообще новые обработки старинных церковных песнопений? Но поскольку это было, безусловно, связано с влиянием постоянно развивающегося светского музыкального искусства, наверное, это было все-таки полезно – тем, что для человека, приходящего в храм, церковные напевы звучали не слишком скупо, не слишком архаично, что в музыке его слух улавливал нечто знакомое и современное. Таким образом, богослужение не было чем-то совершенно отдельным от человеческой повседневной жизни. Но, конечно, соблюсти вкус и меру в обработках церковной музыки так трудно, как, кажется, ни в чем другом…
Звучат позывные Музыкальной аптеки
Максим Леви:
В эфире «Музыкальная аптека». У микрофона автор и ведущий Максим Леви. Для вас сегодня работают: звукорежиссер Михаил Максимов, редактор передачи Евгения Полянская, руководитель проекта доктор Владимир Леви.
Мы говорим о музыкальных обработках и интерпретациях. Разговор наш сейчас шел о церковной музыке и ее обработках с древности и до наших дней. А теперь вспомним о том, что в XIX веке Шарль Гуно, усердно труждаясь над музыкой Баха, попытался создать церковное сочинение, а получился у него вполне светский концертный номер.
Речь, конечно, идет о знаменитой «Ave Maria» Баха-Гуно. Вот так звучит, как сейчас выражаются, «исходник» до-мажорной прелюдии Иоганна Себастиана Баха из хорошо темперированного клавира.
Звучит «Ave Maria» Иогана Себастиана Баха
Максим Леви:
А вот это произведение уже с мелодией, дописанной Гуно, в исполнении Лусинэ Закарян.
Звучит «Ave Maria» Иогана Себастиана Баха, Шарля Гуно
Максим Леви:
Игорь Стравинский сказал об этой вещи: «В натуральное вино досыпали сахара».
Звучит «Ave Maria» Иогана Себастиана Баха, Шарля Гуно
Максим Леви:
Но если бы дело ограничилось только этим! Пришел век XX, и до-мажорную прелюдию Баха отнюдь не оставили в покое. Прошу любить и жаловать Поля Мориа со своим оркестром.
Звучит интерпретация Поля Мориа «Ave Maria» Иогана Себастьяна Баха
Максим Леви:
Ну что, немножко взбодрились. А теперь можно и успокоиться. «Ave Maria» Баха-Гуно звучит в обработке Джеймса Ласта.
Звучит «Ave Maria» Баха-Гуно в обработке Джеймса Ласта
Максим Леви:
Подумать только, какие возможности в себе заключает это произведение Баха! Проходят века, а они все раскрываются и раскрываются…
Продолжает звучать «Ave Maria» Баха-Гуно в обработке Джеймса Ласта
Максим Леви:
Итак, мы ведем сегодня разговор о музыкальных обработках и интерпретациях, а также их функционально-прикладном назначении. Благодаря обработкам музыка превращается из прикладной в автономную и наоборот. Скажем, какая-нибудь совершенно незатейливая плясовая, колыбельная, трудовая песня благодаря композиторской аранжировке становится замечательным, совершенно самоценным концертным произведением! А то, глядишь, напротив (особенно это касается современных электронных аранжировок), классическая мелодия, предназначенная для слушания в концертном зале, превращается в музыку, больше пригодную в качестве музыкального фона для офиса, для производства, для магазина, фитнесс клуба, наконец, для специального кабинета психологической регуляции. Подобные вещи мы только что с вами слышали. Одна и та же музыкальная тема может становиться и расслабляющей, и релаксирующей, и, наоборот, бодрящей.
Ну, а теперь очень хочется отдать должное обработкам народных песен.
Звучит русская народная песня «Коробейники»
Максим Леви:
«Коробейники» – русская народная песня на слова Николая Некрасова, настолько знаменитая, что наши слушатели, пожалуй, при желании допоют ее сами, когда зазвучит ее современная версия композитора Граховского, написанная для оркестра Густава Брома.
Звучит музыкальная обработка песни «Коробейники» С. Граховского
Максим Леви:
Такое свежее звучание известных мелодий, конечно, юмористично. Мы уже немало минут наших передач посвящали юмору в музыке. Прослушивание с утра такой композиции, наверное, может зарядить чувством юмора на весь предстоящий день, а значит, вооружить здоровым отношением к трудностям. Прослушивание разных обработок одной и той же музыкальной темы может быть полезно уже тем, что развивает способность многогранно воспринимать жизнь и любые неурядицы и проблемы видеть с разных точек зрения – точно так же, как по-разному можно услышать одну и ту же музыку. И прежде чем «Музыкальная аптека» попрощается с вами, я, автор и ведущий Максим Леви, хочу угостить вас на прощание неким музыкальным блюдом собственного приготовления. Это тоже обработка – народной мелодии «Когда б имел златые горы». «Златые горы» – это музыка, которая всегда с нами, и которую мы со всей возможной щедростью стараемся дарить вам, дорогие радиослушатели, а богатства этого все не убывает и не убывает.
Звучит народная песня «Когда б имел златые горы» в обработке Максима Леви
Максим Леви:
Над сегодняшним выпуском «Музыкальной аптеки» работали: руководитель проекта Владимир Леви, редактор Евгения Полянская, звукорежиссер Михаил Максимов, продюсер Ольга Копылова, автор и ведущий Максим Леви. С удовольствием продолжим с вами общение на интернет сайте www.levi.ru. Всего лучшего!
Звучит народная песня «Когда б имел златые горы» в обработке Максима Леви
|
