Вариации
слушать передачу
Поделиться
музыкальные обработки
(2)
как музыка раскрывает неисчерпаемость наших возможностей
Звучит фортепианная музыка Моцарта
Евгения Полянская:
Доброе утро, дорогие радиослушатели. В эфире «Музыкальная аптека».
С вами сегодня в студии доктор, психотерапевт, писатель, музыкант Владимир Львович Леви. Психолог и музыкант Максим Леви. Звукорежиссер нашей программы Михаил Максимов. Редактор и ведущая Евгения Полянская. Доброе утро!
Сегодня мы поговорим с вами о музыкальных обработках, интерпретациях. О том, как по-разному может звучать музыка, на что это влияет и чему это может помочь – в каком-то деле, состоянии духа, настроении…
Максим Леви:
Открыла нашу передачу вторая часть 20го фортепианного концерта Вольфганга Амадея Моцарта. И она же – в современной обработке для детей.
Звучит тот же фрагмент концерта Моцарта в обработке для детей с колокольчиками
Евгения Полянская:
К разговору присоединяется Владимир Леви.
Владимир Леви:
Бернард Шоу как-то заметил: «Существует только один способ написать слово “да“ или слово “нет“, и бесконечное количество способов их произнесения».
То же самое мы можем сказать о музыке: существует только один способ написать какую-то музыку, и бесконечное количество способов сыграть эту музыку, исполнить или переложить, или, как говорят музыканты, интерпретировать. Но музыка может идти и еще дальше.
Максим Леви:
Сейчас мы расскажем вам несколько небольших историй, которые можно озаглавить так: «Вальс и его метаморфозы».
Звучит вальс
Максим Леви:
Звучит вальс «Сказки венского леса» Иоганна Штрауса-сына.
Продолжает звучать тема вальса
Максим Леви:
Прошло около ста лет, и «Сказки венского леса» Штрауса зазвучали совсем в другом виде. Исполняет вальс знаменитый в 30-е годы оркестр «Королевские канадцы» под управлением Гая Ломбардо.
Звучит игровая полуджазовая обработка вальса Штрауса
Максим Леви:
Мне кажется, многие современные аранжировщики могли бы позавидовать вкусу и мастерству такой обработки.
Продолжает звучать обработка вальса Штрауса в исполнении оркестра «Королевские канадцы»
Максим Леви:
В исполнении оркестра Гая Ломбардо вальс превратился в некое подобие фокстрота. Но это, доложу я вам, еще цветочки. Все-таки музыка семейства Штраусов сама по себе была танцевальной. А вот современник Штраусов Фредерик Шопен, как известно, преобразовывал традиционные танцевальные жанры – такие, как полонез, мазурка, отчасти и вальс тоже, – из музыки танцевально-прикладной в небольшие музыкальные поэмы, наделенные глубоким духовным и психологическим содержанием.
Звучит вальс ор. 64, № 2, до диез минор.
Звучит музыка Шопена
Максим Леви:
…И вот, проходит век, и то, от чего уходили во времена Шопена, возвращается. Его музыка опять превращается в танцевальную. И добро бы она еще осталась вальсом. Так нет же! Ее превратили опять-таки в фокстрот.
Звучит вальс Шопена в обработке Берта Шефтера
Максим Леви:
Берт Шефтер и его ритмический квартет играют произведение, в котором с трудом угадывается шопеновский мотив. И названо оно было соответственно – «Шопеновским привидением». Далеко не примитивная, как вы могли заметить, получилась вещь. Нот в ней стало больше – благодаря тому, что в каждом такте добавилась лишняя четверть.
Вот спрашивается, почему так надо было поступать с классическими вальсами? За что их так?
Представляется, что тут дело совсем не в моде на фокстрот. Во-первых, в 30-40ые годы ХХ века и вальсы танцевали. А во-вторых, фокстротов в музыке, наверное, хватало. Дело, думается, всего более в том комическом эффекте, который возникает, когда мы слышим достаточно знакомое произведение в совершенно новом ритме.
Владимир Леви:
Да, эффект подчас возникает отчасти трагикомический. Я вспомнил, друзья, один случай на моем дне рождения, когда именно этот самый вальс Шопена – он в альбомах числится под номером 7, если я не ошибаюсь, я его тоже когда-то играл, – так вот, этот вальс в качестве подарка на день рождения мне сыграла одна знакомая дама. Сижу, слушаю этот вальс, и узнаю его и, в то же время, не узнаю… Слышу: что-то не то. Спрашиваю: «Скажи, пожалуйста, ты как-то сыграла его по-своему, в своей манере, да?» – «Да, ты знаешь, я его просто сыграла без диезов и без бемолей». – «О… Вот так ну… Как же так?» «А кому они нужны?» – ответила она, ничтоже сумняшеся.
Звучит смех
Максим Леви:
Теперь перейдем к вальсу в русской классической музыке и к тем чудесам, которые с ним происходили. Звучит вальс Петра Ильича Чайковского из балета «Щелкунчик».
Звучит музыка Чайковского
Максим Леви:
А вот подоспела и обработка этого вальса, и никем иным, как Дюком Эллингтоном с его оркестром.
Звучит джазовая оркестровая обработка вальса Чайковского Дюком Эллингтоном
Максим Леви:
Да, великий джазовый оркестр Дюка Эллингтона исполнял много номеров из балета «Щелкунчик» Чайковского.
Звучит фрагмент музыки Чайковского в обработке оркестра Дюка Эллингтона
Максим Леви:
А сейчас прозвучит обработка того же самого «Вальса цветов» со звуковой дорожки домашнего синтезатора «Ямаха».
Звучит «Вальс цветов», исполняемый на синтезаторе
Максим Леви:
Эта обработка звучит уже несколько упрощенно. Она может служить неплохим музыкальным фоном, предположим, для повседневных каких-то занятий, для домашней вечеринки, или даже для работы, для офиса. А меняя темп с помощью специальной кнопочки, можно достигать нужного результата: или расслабления и успокоения, или, наоборот, взбодрения.
Звучит «Вальс цветов», исполняемый на синтезаторе в постепенно ускоряющемся темпе
Максим Леви:
А меняя темп, можно достигать нужного результата: или расслабления и успокоения, или, наоборот, взбодрения.
Звучит синтезаторная обработка «Вальса цветов» в ускоренном темпе
Владимир Леви:
Итак, друзья, как любую идею, любую мысль можно развить, можно обогатить, а можно – испошлить, извратить, исказить, так и любую музыку можно развернуть, углубить, придать ей больше дыхания, больше души и смысла… А можно испортить и переврать… Любую же музыку можно превратить в комическую – спародировать так, что это будет смешно, забавно, остроумно или издевательски-саркастично.
Любую музыку можно изменять так, что она будет узнаваема, но уже будет немножко или даже множко другой. Будет открывать свои скрытые возможности, новые ракурсы, подтексты, нюансы... Все то же самое можно делать нам самим с нашими чувствами и мыслями, настроениями и отношениями.
Звучат позывные Музыкальной аптеки
Евгения Полянская:
Итак, вы слушаете Музыкальную аптеку. Сегодня наш разговор о разных интерпретациях, о разных обработках одной и той же музыки.
Напомню, что в нашей студии Владимир Львович Леви, Максим Леви, звукорежиссер программы Михаил Максимов и редактор Евгения Полянская. Максим Леви продолжает разговор.
Максим Леви:
Сейчас мы обратимся к музыке конца XVII века композитора Иоганна Пахельбеля. Его канон ре-мажор – весьма знаменитое произведение. Несть числа, кажется, обработкам и версиям этого сочинения. Вот, к примеру, Гомер Эдвард Эванс, современный композитор электронной музыки, сделал из него специальную музыкальную программу с шумом морской волны – для отдыха и расслабления.
Звучит канон ре-мажор Иоганна Пахельбеля в обработке Эдварда Эванса
Звучание плавно переходит в другую обрабоку – Поля Мориа
Максим Леви:
А Поль Мориа со своим оркестром сделали из пахельбелевского канона фоновую музыку для рабочего места.
Продолжает звучать обработка канона в исполнении оркестра Поля Мориа
Максим Леви:
Она будет, как мне кажется, в самый раз и в офисе, да и на производстве.
Продолжает звучать обработка канона в исполнении оркестра Поля Мориа
Максим Леви:
Вообще говоря, в Европе и в Америке в ХХ веке фоновая музыка для фабрик и заводов, для офисов, для магазинов и даже для предприятий питания стала большой индустрией. И там работает, уверяю вас, большое количество хороших музыкантов.
Музыка, как правило, специально на такие случаи не сочиняется, а берутся уже готовые сочинения, и часто это – классика, музыка композиторов XVII, XVIII, XIX веков в современной обработке.
Владимир Леви:
Переложения той же мелодии для другого инструмента или для голоса, или обогащение этой мелодии другим аккомпанементом, или исполнение ее немножко в другом ритме и тембре, может открыть нашей душе совершенно новый мир, который уже содержался в исходнике, в первоначальной музыке, но, быть может, не явно. А иная обработка может и увести совсем в другую степь, так что оригинал останется лишь дверкой в другое измерение или трамплином для прыжка, но совершенно в другую сторону. Хуже это или лучше, чем прежде, – решать слушателю.
Максим Леви:
Тем временем, мы начинаем слушать разные версии известнейшего произведения Вольфганга Амадея Моцарта. Давно, не правда ли, пора снова его послушать.
Звучит вторая часть концерта для фортепиано с оркестром № 21
Максим Леви:
А следом неугомонный Поль Мориа со своей обработкой той же вещи.
Звучит вторая часть концерта для фортепиано с оркестром № 21 в обработке Поля Мориа
Владимир Леви:
Такое бесконечное пространство возможных изменений имеют и наши чувства, наши мысли, наши переживания, наш внутренний мир и наши с вами отношения между собой. Бесконечное пространство свободы, бесконечные возможности изменения. Музыка нам показывает возможности таких изменений – бесконечных поворотов в те или другие стороны, разные пути наших чувств от одной и той же исходной точки – все это относится и к нам самим, дорогие друзья.
Музыкальные обработки помогают нам познавать себя и открывать те пути, идя по которым, мы можем меняться по своему усмотрению. Помогают быть более свободными и разнообразными – жить более полной жизнью.
Евгения Полянская:
Сегодняшний выпуск «Музыкальной аптеки» завершается.
Максим Леви:
Мы слушаем ля-бемоль-мажорный вальс Иоганнеса Брамса в обработке Ричарда Клайдермана.
Звучит вальс Брамса в обработке Ричарда Клайдермана
Евгения Полянская:
Прощаются с вами до новой встречи в субботу доктор Владимир Львович Леви, психолог Максим Леви, звукорежиссер Михаил Максимов, продюсер Ольга Копылова, музыкальный консультант Вера Бисенек, редактор передачи Евгения Полянская.
|
