Исцеление
слушать передачу
Поделиться
музыкальная аптека
(3)
музыкальная психиатрия: из вероятья в правоту
Звучит инструментальная музыка
Евгения Полянская:
Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! С вами как всегда в субботу Музыкальная аптека. В домашней студии доктора Леви автор программы врач, психолог, писатель, музыкант Владимир Львович Леви...
Владимир Леви:
Здравствуйте, дорогие друзья!
Евгения Полянская:
...Соавтор программы кандидат психологических наук Максим Леви.
Максим Леви:
Рад всех приветствовать, за режиссерским пультом Михаил Максимов.
Михаил Максимов:
Приветствую вас, друзья!
Евгения Полянская:
Музыкальный консультант Вера Бисенек...
Вера Бисенек:
Здравствуйте, любимые радиослушатели!
Евгения Полянская:
...И редактор передачи Евгения Полянская.
Все мы вас приветствуем!
Дорогие друзья, сегодня мы продолжаем большой ряд передач внутри нашей программы Музыкальной аптеки, который посвящен влиянию музыки на здоровье. И снова речь пойдет о здоровье, в первую очередь, о душевном.
Владимир Леви:
Более медицински говоря, о психическом.
Максим Леви:
Или о состоянии духа.
Звучит оркестровая музыка
Евгения Полянская:
Дух, душа, психика... Хотя эти понятия, насколько я знаю, неравнозначны, особенно в богословии, в обыденном языке для нас с вами, дорогие радиослушатели, это практически то же самое. Дух и душа, психика и душа. Поэтому дальше давайте, произнося одно, иметь в виду и другое.
Итак, музыка и душа, здоровье души.
Звучит оркестровая музыка
Владимир Леви:
Некоторые из наших передач уже этого касались вплотную: о музыке и душевном равновесии...
Евгения Полянская:
...и в программах о музыке и депрессии.
Владимир Леви:
В одной из наших предыдущих передач мы рассказывали о том, как выводили из меланхолического ступора массы людей с помощью ускоряющейся музыки, которая потом превратилась в танец тарантелла, помните?
Звучит старинная музыка
Владимир Леви:
Дело было в средневековой Италии. В это время господствовало поверье, что якобы эта эпидемия вызывается укусами пауков тарантулов. Тысячи странствующих музыкантов в те времена бродили по стране, предлагая услуги жертвам тарантула. При звуках музыки, которые были сначала очень медленными, больные слегка оживлялись, открывали глаза и начинали медленно двигаться в такт мелодии. Тогда музыканты усиливали темп и громкость музыки, постепенно доводя больных до быстрой, а потом и до исступленной, судорожной пляски. Болезнь – этот самый тарантизм – вытанцовывалась, и, якобы, яд тарантула выходил из тела.
В народной музыке именно с тех времен и остался постепенно ускоряющийся танец с характерным ритмом. Имя ему – тарантелла.
Звучит тарантелла
Евгения Полянская:
Ну а сегодня подробнее поговорим о лечебном воздействии музыки при душевных заболеваниях разного происхождения. И снова о том, какое это могучее средство – музыка, как легко действует она в обе стороны: и на благо душевному здоровью, и наоборот.
Владимир Леви:
Вам знакомо, должно быть, такое выражение: «Труба иерихонская»?
Вера Бисенек:
Так говорят, когда хотят описать какой-то сильнейший, невыносимо подавляющий, оглушительный звук. На самом деле, это библейская история.
Владимир Леви:
Совершенно верно. В Ветхом Завете рассказывается о взятии армией укрепленного города Иерихона с помощью духовых инструментов. Музыканты затрубили в трубы...
Звучат трубы
Владимир Леви:
И неприступные стены крепости мгновенно рухнули, и армия вошла в город. История вполне правдоподобная, потому что от могучего звука и резонанса, случается, рушатся и мосты, и дома, а бывает и так, что даже от не слишком сильного звука рушится мозг.
Звучит треск и возглас кукушки
Вера Бисенек:
Ой, Владимир Львович, давайте не будем пугать наших радиослушателей.
Владимир Леви:
Договорились, пугать не будем. Я только хочу спокойно помянуть как любопытный факт, что в свое время, работая психиатром в клинике, я специально занимался изучением редких, подчеркиваю, очень редких случаев так называемых музыкогенных эпилепсий – судорожных припадков, вызываемых музыкой. Они относятся к медицинской казуистике.
Вот, представляете себе, человек слушает органную музыку Баха, испытывает от нее высочайшее наслаждение и вдруг тут же теряет сознание и бьется в судорожном припадке. А с другим то же самое происходит только при слушании самых любимых джазовых пьес. Или, как в одном очень удивительном случае, не при слушании, а при исполнении только одной оперной арии Берендея из оперы Римского-Корсакова. Это случалось с одним очень известным оперным певцом.
Евгения Полянская:
Что говорит о подобных случаях медицинская наука и как это можно объяснить?
Владимир Леви:
А объяснение вот какое. Каждая музыка у каждого человека имеет свои внутренние мозговые пути и точки воздействия – клеточные точки, вернее целую карту нервных сетей, на которые она воздействует. И бывают у некоторых людей такие нервные точки музыкального восприятия особо чувствительными, резонансными, с них вызывается возбуждение или торможение множества других, целого мозга. Так и может быть достигнут какой-то музыкой именно у данного человека эффект либо особо полезный, благотворный, либо особо опасный. К счастью, это бывает редко, по крайней мере, с хорошей музыкой этого в массовом масштабе можно практически не опасаться.
Звучит медитативная духовая музыка
Евгения Полянская:
Ну вот вы и заговорили уже о разнице в воздействии разной музыки на человека. Значит, Владимир Львович, это не безразлично для душевного здоровья, какую музыку ты слушаешь. И что тогда нам важнее, какова музыка или человек, который ее слушает, его индивидуальные реакции?
Владимир Леви:
В равной степени и то, и другое. Об этом знали еще в античности. У меня есть текст письма, направленного известным древнегреческим мыслителем Теофрастом не кому-нибудь, а Аристотелю, где он пишет, что, по его наблюдениям, звуки флейты, которую часто пытаются применять для лечения душевнобольных, приводят в бешенство даже здоровых людей. Теофраст протестует против применения флейты в лечении психических заболеваний.
Звучит флейта
Владимир Леви:
А вот другое свидетельство. О том, как Пифагор именно звуками флейты успокоил одного очень агрессивного молодого человека, одержимого ревностью, который пытался забраться в дом своей возлюбленной и учинить там расправу. Эта сцена очень хорошо описывается Ямвлихом, биографом Пифагора. Пифагор играл на флейте не сам, но, увидев эту сцену вместе со своими учениками, он быстро подозвал флейтиста и точно сказал ему, какую музыку следует играть. И, пока этот молодой человек рвался в дом своей возлюбленной, флейта играла-играла, и все были свидетелями, как пыл этого человека постепенно угас, он умиротворился и пришел в самое блаженное состояние духа, все улеглось.
Звучит флейта
Владимир Леви:
А вот мы переносимся уже в ХХ век, не столь давний. 1913 год, прямо перед началом Первой мировой войны. Именно в этом году в России по инициативе Владимира Михайловича Бехтерева, величайшего русского психоневролога, самого большого нашего мозговеда, было основано «Общество по выяснению лечебного и воспитательного значения музыки». Там собрались врачи разных специальностей, психологи, педагоги, юристы, членом этого общества был даже известнейший в те времена адвокат Кони. И вот, на первом заседании этого общества было одно очень интересное сообщение психиатра, известного в те времена, Михайлова. Он рассказывает о таком случае. У него был пациент, страдавший тяжелой манией преследования, с бредом ревности, тяжелый агрессивный больной, время от времени обострявшийся. И вот во время одного из таких обострений этот пациент шел по улице с коробочкой яда в кармане, заготовленной для убийства жены по бредовым мотивам. И случилось так, что он проходил мимо дома своего приятеля-музыканта, жившего на первом этаже, и услышал звуки музыки, услышал, как тот играет. Его товарищ-музыкант как раз тогда репетировал Шопена к одному из своих концертов. Пациент зашел в открытую дверь тихонько и стал слушать музыку. Слушал час, полтора... И после этого медленно пошел на другую сторону, выбросил свою коробочку с ядом в ближайшую помойку и пошел сдаваться на лечение к доктору Михайлову уже почти с полным сознанием своей болезни и патологичности своих побуждений. На этот раз курс лечения, который провел психиатр, оказался практически окончательным. Пациент выздоровел, и начало этому положила музыка Шопена.
Звучит баллада Шопена
Максим Леви:
Балладу Соль-минор Фредерика Шопена исполняет Клаудио Аррау.
Звучит баллада Шопена
Владимир Леви (читает из Шекспира):
«Уверяют, что музыкой когда-то сумасшедший был вновь возвращен к рассудку, я же, здоровый, от нее теряю разум. Но все ж того готов благословить, кто вздумал бы меня утешить ею».
Евгений Полянская:
Уильям Шекспир.
Звучат позывные Музыкальной аптеки
Максим Леви:
В эфире Музыкальная аптека.
Владимир Леви:
Наша тема сегодня – Музыка и душевное здоровье.
Максим Леви:
Сейчас по всему миру в психиатрических и похожего профиля медицинских учреждениях применяется музыкальная терапия. Взять, к примеру, пациентов пожилого возраста с болезнью Альцгеймера, то есть с прогрессирующей потерей памяти и ориентировки.
В одной публикации сообщается, что для них включали записи музыки биг-бэндов, то есть больших джазовых оркестров 20-30 годов. По сравнению с теми, к кому даже применялись другие виды психотерапии, музыка работала лучше всего – позволяла им сохранять контактность, лучше себя чувствовать, быть более бодрыми и лучше припоминать события своей жизни. Может быть, это было связано с тем, что музыка напоминала им о временах их молодости. Музыка помогает лучше находить взаимопонимание с этими пациентами. Они действительно лучше себя ведут, например, за едой не ссорятся. Если некоторые из них не хотят купаться, например, музыка помогает сделать так, чтоб этих проблем не возникало.
Звучит джазовая музыка
Максим Леви:
Вы сейчас услышали запись оркестра под управлением Берта Эмброуза, исполнившего композицию Конрада Имэджитсон а под названием «Континенталь» из кинофильма «Веселый развод».
Владимир Леви:
Слово нашему музыкальному консультанту Вере Бисенек.
Вера Бисенек:
У меня как у профессионального музыканта возникает к вам целый ряд вопросов. Один из них такой: а что делать, если исполнитель настолько эмоционально охвачен тем музыкальным произведением, которое ему предстоит исполнить, что у него действительно что-то происходит с головой, и он теряет какую-то жизненную адекватность? Я часто встречала таких людей, даже иногда могут встретить тебя на улице и не поздороваться с тобой.
Максим Леви:
Ну, прежде всего, не беспокоиться по поводу того, что с вами не поздоровались. Главное, чтобы у вас самих все было хорошо. А что еще?
Вера Бисенек:
Ну, поскольку музыканты – люди все-таки с обостренным восприятием всего происходящего, и, в частности, они особенно болезненно воспринимают какие-то собственные неудачи, как можно уберечься профессиональному музыканту от какого-то эмоционального потрясения, допустим, после неудачного выступления на каком-то престижном международном музыкальном конкурсе?
Максим Леви:
Одно из возможных решений, которое подойдет, конечно, не всем, но многим, состоит в следующем. Как минимум на неделю музыканта изолировать от его музыкального инструмента и от записей музыки, хоть чем-нибудь похожей на то, что он исполняет и заставлять день-деньской прослушивать всевозможную попсу, наиуголовнейший шансон и бардовскую песню, записанную прямо в лесу, содержащую не более четырех аккордов и обязательно с пьяными, фальшивящими голосами. А еще можно посоветовать походить, посмотреть внимательнее, послушать подольше своих коллег, иногда высокопрофессиональных музыкантов, которые зарабатывают игрой в ресторанах, а то и того хлеще – прямо на улицах, и все это позволит заново переосмыслить, научиться ценить то положение, которого он уже добился в музыкальном мире, а главное – свое искусство, которым ему посчастливилось заниматься.
Вера Бисенек:
Конечно, таких ситуаций в музыкальной истории очень много. Вот есть, допустим, целый ряд примеров, когда музыканты заболевали в период написания каких-то произведений от того, что они перетрудились эмоционально и чисто физически.
Известно, что Петр Ильич Чайковский, когда создавал свою G-мольную симфонию, просто впал в психическое расстройство, у него было полное истощение нервной системы. Известна, к сожалению, печальная участь, которая постигла Модеста Петровича Мусоргского, и таких примеров, к сожалению, достаточно много. Тем не менее, музыка этих композиторов не перестает быть для нас столь любимой, и, может быть, те душевные раны, которые наносили сами себе композиторы, и делают их музыку столь близкой и столь целительной, такой парадокс...
Звучит музыка Мусоргского
Максим Леви:
Мы слушаем знаменитое произведение Модеста Мусоргского «Картинки с выставки». Вот интересно: один современный модный психотерапевт, музыкотерапевт, говорит буквально следующее: «Большинство композиторов были глубоко несчастными людьми, а в свою музыку они вкладывают самих себя, и поэтому их музыка не может научить нас быть счастливыми». В его методе используется музыка только импровизируемая, причем самим пациентом.
Владимир Леви:
Что касается композиторов, их душевного состояния и душевного здоровья, то композиторы – такие же люди, как и мы с вами, только с дополнением творческого дара. И они такие же разные люди, как мы с вами. Есть среди них и образцы душевного здоровья: Бах, Моцарт на протяжении большей части своей жизни и многие другие. Да и один и тот же человек в разных состояниях то здоровый, то не очень, то совсем не здоровый.
И однозначно выводить музыку человека из его душевного здоровья нельзя. Ну, возьмите, к примеру, такого человека, как Скрябин. Я изучал его биографию, и не я один пришел к выводу, что Скрябин страдал хронической душевной болезнью – бредом величия, неадекватным восприятием реальности и так далее. Ну и что же из того? Разве это делает музыку Скрябина менее прекрасной и менее целительной? Я знаю, что очень многие пациенты воскресают под эту музыку. Я сам это наблюдал, я это видел.
Звучит музыка Скрябина
Владимир Леви:
Теперь что касается импровизации. Импровизационная музыка – это наиболее живая музыка, музыка момента, музыка здесь и сейчас. Но для того, чтобы быть музыкантом-импровизатором, нужен особый дар, редкий дар. Одним из таких людей, таким феноменом был очень известный в предвоенные и ранние послевоенные годы психотерапевт Семен Исидорович Консторм. Его в мире психиатров и психотерапевтов осень хорошо знают и помнят. Это был человек, который сочетал потрясающий дар психиатра и психотерапевта и дар музыканта. Он был прекрасным пианистом с консерваторским образованием и замечательно импровизировал на рояле. Жаль, что не сохранилось ни одной записи, но те, кто слушал, остались под неизгладимым впечатлением, и еще сейчас живы некоторые из тех людей. Интересно, что сам Консторм был очень больным человеком, больным физически: у него был огромный горб, он был маленького роста, с трудом передвигался. И при этом он изумительно лечил пациентов, как раз таких, которым было трудно передвигаться, у которых был страх перед открытыми пространствами. Он лечил людей, которые боялись выходить на улицу, переходить через площади, боялись выходить из дома. И как он это делал? Сначала он беседовал с пациентом, вживался глубоко в его состояние, брал его на себя, принимал в свою душу, а потом играл как бы портрет пациента и его состояния, музыкой показывая выход из этого состояния. Вот как писал Пастернак о Шопене: «Опять Шопен не ищет выгод, но, окрыляясь на лету, один прокладывает выход из вероятья в правоту». Вот – из вероятья в правоту, из возможности другого состояния человека как раз прокладывал выход Семен Исидорович Консторм – в правоту душевного здоровья, в правоту внутренней свободы.
Вот что делала музыка одаренного человека, который был к этому призван!
Звучит оркестровая музыка
Владимир Леви:
Могут спросить: ну а как действует музыка, как она помогает при тяжелых психозах с большими расстройствами мышления, памяти, личности?
Музыка воздействует в основном на то, что мы называем базовыми эмоциями. Базовых эмоций у нас не так уж и много: радость и горе, депрессия и душевный подъем, страх, агрессия. Вот на такой круг основных эмоций и воздействует мощным образом музыка, но, так как эмоции связаны со всей остальной психикой человека мощными корнями, то косвенным образом музыка может влиять даже на расстройства мышления, которые обычно очень трудно поддаются какому-либо лечению.
Продолжает звучать оркестровая музыка
Максим Леви:
Наш заключительный музыкальный эликсир душевного здоровья – симфония Мишеля Ришара Делаванда с могучими звуками трубы.
Евгения Полянская:
Программу подготовили для вас доктор, психолог, писатель Владимир Львович Леви, психолог Максим Леви, звукорежиссер Михаил Максимов, редактор Евгения Полянская, продюсер передачи Ольга Копылова.
Общайтесь с нами, пишите и слушайте каждую субботу и, конечно, будьте здоровы. До свидания!
Продолжает звучать музыка Мишеля Ришара Делаванда
|
