СЕСТРА ЗАВИДУЕТ СЕСТРЕ. КАК БЫТЬ?

Скажите, пожалуйста, как вести себя с человеком, который находится в оценочной зависимости от МОИХ достижений? Постоянно сравнивает себя со мной, а так как у меня многое получается, чувствует себя неуютно и при этом постоянно пытается направить меня на "путь истинный".
Я давно вышла из гонки за успехом и теперь спокойно занимаюсь тем, что мне интересно, а моя сестра хочет вернуть меня на беговую дорожку.

Сестра по-детски завидует вам, это понятно.
Относитесь к ней с ласковым юмором и почаще хвалите. Обнимать и целовать тоже можно и нужно:)

О ЗАВИСТИ (ПСИХОЛОГИЯ ЧУВСТВ)

Уважаемый Владимир Львович, что Вы думаете по поводу зависти?
+
Владимир Львович! Как избавиться от зависти к младшему на 3 года брату?
Старший брат

Из дальнейшего текста вы увидите, что я намеренно соединил два эти вопроса, пришедших в разное время; впрочем, однонаправленность их видна и так.

Природная предоснова зависти – биологическая конкурентность. Один из древнейших механизмов индивидуального выживания. В элементарном виде зависть мы наблюдаем у многих животных: и собаки, и кошки, и хорьки, и куры, не говоря уже об обезьянах, в соответственных ситуациях могут проявлять все признаки зависти и руководимого ею поведения. Я много раз видел, как сытая собака бросала свою превосходную недоглоданную кость и кидалась отнимать жалкую обглоданную косточку у другой собаки. Очевидно, думала, что у другой кость лучше. Но справедливо будет заметить, что такой зависти подвержены далеко не все собаки.
И у маленьких детей зависть и ее ближайшая родственница ревность (может быть, на биологическом уровне это вообще одно и то же) проявляется очень рано и откровенно. Явно врожденная форма поведения и довольно стойкая: у большинства детей с возрастом склонность к зависти не проходит, но более или менее маскируется, вуалируется, уравновешивается в лучшем случае другими формами и нормами поведения, вытесняется в глубину души…

Работая в области психотерапии и психологии, с завистью разных видов и уровней сталкиваешься постоянно. И приходится пытаться что-то такое с ней делать, чтобы она или не была слишком болезненной или не мешала уж слишком жить, или чтобы даже и помогала, представьте себе. Чтобы хотя бы частично осознавалась – и это иногда само по себе помогает… Зависти и движимых ей поступков и целых социальных движений и учреждений кругом столько, что мозги разбегаются. Но прежде, чем глядеть по сторонам, можно обратиться к себе, и там увидать тоже много диковинного. Вот, пытаюсь припомнить, когда в первый раз позавидовал сам. Вряд ли припомню достоверно… Может быть, первая зависть возникла, когда в первом классе пошел в гости к однокласснику Юрке, и он с гордостью продемонстрировал мне целый полк своих игрушечных солдатиков и целую флотилию лодочек, которые можно было запускать в ванну, а у меня ничего такого и в помине не было. Ни одного солдатика и ни одной лодки! И машинка у меня была только одна, какой-то жалкий грузовичишко. А у Юрки штук восемь легковушек и грузовых разных видов. Его папа был генералом, а мой инженером…

Я ему позавидовал остро и безнадежно. Утешился дома с моей любимой коровой. Да, была у меня такая особенная деревянная корова, которой ни у кого не было. Если ее потянуть за ниточку, торчащую из шеи и отпустить эту ниточку, то она говорила:
«Му-уууу!». И «му» это удивительным образом залечивало тогдашние раны моей души. Как нравственный подвиг тех лет, теперь уж похвастаться можно, отмечу, что подарил я эту корову, от сердца оторвав, дворовому мальчишке Валерке, сыну дворничихи, совсем бедному и оборванному, у которого вообще никаких игрушек отродясь не было, и пьяница-мать лупила его каждый день. Отдал я этому Валерке свою корову, и странно, даже не пожалел об этом.
Кстати, о том же Юрке. Не так давно я ему позвонил просто так. Узнать, жив ли и как живет. Оказалось, жив и живет неплохо. Доктор наук, профессор, какой-то свой небольшой бизнес сумел создать. Голос телефонный, правда, звучал как-то глухо и пессимистично. По нескольким нюансам я понял, что с личной жизнью у Юрки пожалуй что швах. А обо мне он слышал из разных источников… И вдруг разговор зашел, представьте, о лодках. Голосом, внезапно оживившимся и напомнившим мне еще тот, детский звонкий голосок, Юрка вдруг спросил: «Слушай, а лодка у тебя есть?» –
«Какая лодка?» – «Ну, личный катер? Или яхта хотя бы?» – «Нееет, ни катера, ни яхты у меня нет…» И вдруг из трубки торжествующий вопль: «А у меня ееееееесть! У меня шикарная яхта, старик! Масса удовольствия! Приходи, покатаю!..»
Боже мой, что такое со мной? Что-то до боли, вот именно до боли знакомое сжалось где-то в груди… Аааааа, ну, конечно, я опять ему позавидовал, черт возьми. Ну сколько ж можно? И когда это кончится?..
Если бы я через несколько секунд не нашел повода расхохотаться, думаю, завидовал бы Юрке и до сих пор, до самого момента, когда пишу эти строки.
…
Детская зависть возникает совершенно непроизвольно. Ребенок бывает застигнут ею врасплох, совершенно перед нею беспомощен. Переживает зависть как острую боль, которая может длиться и долго, производить, как заноза, воспаление, а то и заражение крови, заражение души я имею в виду. Ищутся сразу же защиты, способы облегчения, компенсации. Если ты меньше, слабее других, неуклюжее, толще, некрасивее, тупее, медлительнее, да еще тебя в это ткнут и не раз, что тебе делать? Что думать? Как жить?
Можно уйти в мечты, можно стать злым или повышенно хитрым, можно стать хорошим, очень хорошим, слишком хорошим, можно стать толстокожим и почти перестать вообще что-либо чувствовать. Можно отрыть и развить в себе какой-нибудь дар. Можно постараться стать сильным вопреки всему и вся, вопреки своей слабости. Очень захотеть, остервенеть и стать сильным. Нужно только поверить, что это возможно…

А лучше всего узнать, как можно раньше и яснее узнать, что завидуют все и всем. Младшие завидуют старшим за то, что они старше и сильнее. Старшие завидуют младшим за то, что они незаслуженно пользуются, как им, старшим, кажется, большим вниманием и любовью… Некрасивые завидуют красивым, понятно, почему. А красивые завидуют некрасивым, и как ни странно, это происходит довольно часто. Вот почему. Во-первых, многие красивые не знают, что они красивы. Или не верят этому, либо не ценят как достоинство. Во-вторых, красивые быстро начинают понимать, что не столько любят их, сколько оценивают как витринный товар: не будь красоты, никто бы в их сторону не посмотрел и гроша бы ломаного не дал, так чего же стоит эта любовь?.. А некрасивых уж если полюбят – и это не так уж редко случается, – то значит, они действительно того стоят, значит, умны, сильны, прекрасны душой, даровиты или в чем-то продвинуты, оригинальны, смелы, удачливы – это понятно всем.
А в-третьих и в главных - зависть бывает часто присуща человеку и просто так, безо всяких вразумительных причин. Просто есть природная завистливость и изо всех сил ищет, на что бы ей обратиться. Сплошные самообманы во все стороны…

…Вторую мою острую детскую зависть я вспоминаю уже как ревность. Я описал этот эпизод в «Нестандартном ребенке». Это была моя самая первая любовь, отвергнутая, пренебрегнутая, осмеянная. ОНА предпочла мне других мальчишек, более ладных, уверенных и удачливых. И я на пару минут впал в чернейшую ярость с тяжкими последствиями для всей дальнейшей моей жизни… Ладно, не буду еще раз вспоминать. Скажу только, что эпизод этот, как все зашкаливающе сильное в жизни, начал потом клонироваться, клишироваться на протяжении долгих лет. Пошел за мной как хвост за кометой…

Природная зависть у взрослого не исчезает, а обретает множество социальных развитий и психологических разновидностей.

Трудно найти человека, который бы в ответ на вопрос, завидовал или завидует ли он, сказал бы твердое «нет, никогда» – по крайней мере, самому себе. Но зависть – это социально неодобряемое, табуируемое чувство, один из первейших библейских смертных грехов. Каин убил Авеля именно из-за зависти, и отсюда пошло великое проклятие на род человеческий. Каина можно считать родоначальником всей человеческой преступности. А из Десяти Заповедей едва ли не все направлены именно против разрушительного действия зависти и против нее самой («Не пожелай жены ближнего своего, ни вола его, ни осла его…»). Судя по тому, что Десять Заповедей и поныне далеко нельзя считать достаточно соблюдаемыми, можно заключить, что биоконкурентность (сиречь зависть) – достаточно сильная штука, одними заповедями и проповедями ее не возьмешь. Но если бы их не было, заповедей и проповедей, то не было бы и человеческого рода, он бы давным-давно самоуничтожился или деградировал до полного зверства…

Конфликт между грубой естественностью зависти, с одной стороны, и с ее социально-нравственной запретностью – с другой – проходит сквозь всю человеческую историю. Вытесненные формы зависти в преобразованном виде присутствуют во многих вероучениях. Так называемое марксистско-ленинское учение – по крайней мере, теория классовой борьбы, густо замешена на зависти, не признаваемой за таковую. О фашистских, расистских «теориях» и говорить нечего – все тут ясно, черным по белому: зависть на зависти сидит, завистью погоняет…

Но что мы все только о негативах зависти – позитивы ведь тоже есть. Зависть, если и не совсем белая, то хотя бы в крапинку, может сподвигнуть и к великим делам. Вон Юлий Цезарь обзавидовался Александру Македонскому, взял да и перешел Рубикон…

Отдельный разговор о теме зависти в художественной литературе. Чего стоит только пушкинский «Моцарт и Сальери», как мощно тема представлена у Достоевского... Великие писатели, глубоко проникшие в психологию зависти, вряд ли могли бы это сделать без щедрого материала самонаблюдений и саморефлексии...

Хотя найти человека, совсем свободного от зависти, очень трудно, если не невозможно, как основной, ведущий мотив поведения зависть, по счастью, реализуется лишь у немногих. Это как раз те, которых и можно назвать завистниками, или даже профессиональными завистниками. Правда, и эти немногие привносят в мир очень много зла, некоторые становятся даже квалифицированными злодеями, причем сидящими далеко не в тех местах, где по идее должны сидеть злодеи. Они сидят и в Интернете: разрушительные вирусы пускает в обиход наверняка кто-то из них…

Это уже люди, живущие по принципу нелюдей, прямые агенты нечистой силы как таковой, нежить. Зависть как ведущий мотив легко прослеживается и у Нерона, и у Калигулы, и у Гитлера, и у Сталина.

Задача нравственно здорового человека – зависть свою по возможности нейтрализовать – сгармонизовать со своим целым существом, не давая ей стать всепоглощающей мотивирующей силой.
Сделать это и легко, и трудно.
Легко, если зависть ясно осознается и если ей есть что изнутри противопоставить. Ценностную наполненность собственной жизни, любовь к жизни не только своей. Благородство. Уважение к себе, предполагающее как непременную составляющую некую долю оценочной независимости...
А трудно справиться с завистью – не «избавиться», о, это вечное «избавиться»! – ото всего мы хотим избавиться, не понимая своей природы! – не избавиться, а именно с-правиться, то есть найти подобающее место в своей внутренней целостности – трудно это тогда, когда внутри ты пустоват, когда мало у тебя подлинно своего, когда ты во власти оценочной зависимости и рыночной психологии.

Зависть – самая большая глупость, на которую способен человек.
В состоянии зависти мы всегда несчастны и всегда отвратительны, даже имея целый мир в своей власти. А жизнь так коротка… А стольким она вообще не дана… У стольких отнята… Завидуй себе!

 [1-2]